Чёрный нефрит

День догорал и вместе с ним догорали части деревянных построек на дальней крепостной стене. Битва закончилась и повсюду валялись трупы людей и лошадей. Со всех сторн слышались предсмертные стоны и слеталось вороньё.
Меня насиловало одновременно трое римских легионеров и я знала, что после того, как им надоест, они позовут других и всё продолжится. В конце концов, они замучают меня до смерти. Они разложили меня на основании боевой колесницы, привязав мои руки по её бортам. Старший из них, центурион, сидел на мне сверху и его огромный член был погружён в мой рот по самую мошонку. Двумя руками он держал меня за волосы и методично двигался взад-вперёд, тяжело дыша. Двое других трахали меня сзади. Один из них исхитрился просунуться под меня и впихнуть своё хозяйство в мой анус так же глубоко, крепко удерживая меня за бёдра. Третий имел меня во влагалище. Мне было нестерпимо больно, и в то же время по моему телу пробегали волны возбуждения и жгучей страсти.

Я знала, что всё закончится лишь с приходом моей смерти, и это придавало моим ощущениям дополнительную остроту. Гремя доспехами, они мощно двигались и тяжело дышали, мне не хватало воздуха, и по моим протяжным стонам было понятно, что вместе с болью я получаю наслаждение. Мои мучители это видели и распалялись ещё больше.
Ещё сегодня утром ничто не предвещало беды. Я пребывала в своих покоях и занималась любовью со своим мужем. Мы были вместе на большом ложе и я страстно делала ему минет. Мой мужчина, Этей, был командиром одной из агем конницы царя Митридата Евпатора и получил распоряжение прибыть в лагерь с рассветом. Мы занимались прощальным сексом. Этей лежал на спине, а я стояла на коленях у него между ног и ласкала его член, вбирая его всё глубже и глубже и работая языком. Обхватывая головку всё плотнее я двигалась, помогая себе руками. Наконец густая сперма тёплой струёй выплеснулась мне на лицо и я кончила. Он стал собираться.

— Не провожай — сказал он на прощание.
— Я буду ждать — ответила я и поцеловала его в губы.
— Увидимся вечером — произнёс он в последний раз.
Он стоял в проёме мраморных колонн в доспехах и держал в руке боевой шлем. Наконец помахав мне рукой, он повернулся и растворился в рассветном тумане. Затем послышался затихающий стук копыт.

К полудню начали приходить дурные вести. Слуги суетились и перешёптывались, собирая вещи, и я отправила посыльного мальчика к крепостным стенам узнать как дела. Я знала, что что ещё с вечера к городу подошли легионы Лициния Лукулла и начали готовить осадные орудия. Мой муж заверил меня, что у римлян мало шансов на победу и вечером мы увидимся вновь. Когда же мальчик вернулся, его лицо было заплаканным. Он размазывал грязь по щекам и, всхлипывая, причитал, что мы разбиты, что стены во многих местах разрушены и римляне захватывают всё новые кварталы. Про моего