Демон. Акт пятый: Каин и Авель

предметы. Я чувствую восторг! Это не чувство, похожее на ваши людские ощущения. Ведь у нас нет нервов и нейронов. Наши чувства отличаются от ваших по форме. Они сильнее и гораздо приятнее. Это всё равно, что сравнивать вспышку спичечной головки и взрыв атомной бомбы. Настолько разница в этих формах. Я предвкушаю победу!

Но что это?! Что за песня? Кто это поёт? Владимир останавливается и оборачивается. У стены сидит на картонке неприятного вида мужичок. В грязной, не по сезону одежде, с коричневым, толи от загара, толи от цирроза печени лицом, с длинными волосами и бородой. Это бомжик, которых полно в городе. Они каким-то волшебным образом способны появляться, а потом растворяться в мегаполисе. Ты их видишь только тогда, когда они подходят к тебе за мелочью. И этот ужасный отвратный запах. Фу! И вот этот человек из самого низа социальной лестницы пел песню. Его голос был по-настоящему восхитителен и притягателен. А слова песни попадали в самое сердце Владимира. Они, словно капли дождя, гасили разбушевавшийся пожар. Откуда ты взялся, юродивый?

Хотя я уже знал ответ. Ангелы хоть и не могут влиять на события, и обладать даром предвиденья, но могут взывать к душам людей лучше, чем мы. Человеческая душа всегда тянется к свету. Даже умирая, человек старается смотреть вверх, не закрывая глаза. Даже когда он виновен в тысячи преступлений и является великим душегубом, он надеется получить что-то светлое в конце. Даже те, кто совершает преступления, будучи психически больными, делают это по причине стремления к свету. Только этот путь у них исковеркан больным сознанием. Душа этого бомжа не была исключением. Спившийся по причине навалившейся депрессии и пропивший всё, включая работу в музыкальном театре, бомж верил, что будет спасён. Не смотря на всю свою ничтожность и низменность, он жил по светлым правилам. Он не воровал и не лгал. Он не писал табличек, что болен или инвалид. Он просто пел в переходах и на улицах. Его голос был уже не той потрясающей красоты, но всё равно, не оставлял людей равнодушными. Бомжику хватало на еду. А сейчас, ему захотелось вдруг исполнить песню «Аве Мария». Он плохо помнил, когда и где учил её, кажется ещё в музыкальной школе в детстве. Он точно не помнил слов, но желание было жутким. И он стал её петь. И, о чудо! Слова выливались сами собой. Он так удивился этому факту, что стал петь так, словно выступал на сцене. С полной отдачей и вдохновением. Он не сразу заметил, что на него неотрывно смотрит какой-то мужчина. На его лице читалось явное потрясение. Казалось, что тот увидел или услышал давнего друга или кого-то из умерших родственников. Когда песня закончилась, мужчина подошел к нему и вывернув карманы, вывалил ему в коробку все деньги, какие у него оказались. Их было много. Очень много.

Но Владимира это совсем не волновало. Он хотел хоть как-то