Люблю. Мою девочку

в свои объятия. Обволакивает его негой и дурманит соками. Он доходит до конца и упирается в самое сердце влагалища. Останавливается, наслаждается секундами близости и запоминания.

Чувственность, похоть и страсть начинают отсчет времени. Они кидаются в этот омут с головой и летят, освещая свой путь восторгом и сладостью ее оргазмов.

Антон входит в нее все яростней и жестче. Ее ноги у него на плечах. Он смотрит на прыгающие груди с розовыми ореолами сосков и нежность, плещущаяся в котле этого альфа самца, вырывается наружу и смешивается с острым запахом мускуса, ведя его на пик оргазма короткой тропой.

Тело девушки выгнулось дугой и влагалище, зажав его орудие всевластия очередным долгим спазмом, улетело в начало мироздания и вспыхнуло толчком безумного счастья, разносясь по ней и передаваясь ему.

— Лиля, звезда моя, очнись, — рядом лежал Илья и похлопывал ее пальцами по щеке, — ну ты сегодня красава. Неожиданные стороны и повороты сюжета открываю в тебе раз за разом.

— И все! И свет померк «без всякого бонжура»! — Девушка улыбнулась и, отвернувшись к стенке, забылась в сладком сне, где она держала за руку Антона, и счастье озаряло им путь в бесконечность.

Пальцы Антона чувственно прошлись по бедру Лилии в такт музыки балета, где на сцене неторопливо и величественно терзалась в угасающей страсти балерина.

Длинный боковой разрез платья девушки выставлял ему на обозрение шелковистую кожу стройных ног и острые коленки.

Антон сидел в ложе, вполоборота к зрительному залу. Правая рука лежала на бархатной спинке кресла Лили, а левая совершала противоправные действия, не прописанные администрацией театра. Глаза его, тем не менее, были устремлены на сцену. Полублики и полутени амфитеатра скрывали их от посторонних глаз, еще миг и вспыхнет пламя страсти в темной ложе.

Добежав до коленки кончиками пальцев, Антон ладонью накрыл ее и легонько стиснул, как бы узаконивая свою власть перед лицами замерзших в агонии танца зрителей.

Затем, откинув подол платья, рука начала проделывать обратный путь по внутренней стороне бедра. Здесь Лиля не удержалась, и с шумом выдохнула. Тело напряглось в ожидании и мурашки цепочками побежали к низу живота, собираясь вместе и наполняя его томительным ожиданием.

Тем временем, на сцену выбежал «любимый» в серых лосинах, открывая свои могучие прелести публике и в синем сюртуке, изящно облегавшем его накаченную фигуру, начав медленно кружиться возле впавшей в кататонию балерины, пытаясь достучаться до ее ступора.

Лиля раздвинула ножки и придвинулась на край кресла, а Антон умелыми пальцами мастера преодолел препону в виде маленьких трусиков, уже мокрых от чутких прикосновений, и прошелся по влажным и набухшим губкам. Его большой палец без труда нашел возбужденный клитор и начал выписывать на нем круги, выдавливая тихие стоны подруги, а средний начал впиваться в киску, исходящую дурманящим белым соком.

Музыка из ларго набирая обороты, стала оживленней, перерастая в аллегро. Балерина внезапно взбодрилась: — открылась прекрасным натренированным телом навстречу любимому и софитам, взмахнула сильными, еще минуту назад безжизненными руками, вскочила в па