Крановщик

усиливали эту ассоциацию. Шел пятый день Галиного заключения, хотя ей казалось, что прошла уже целая жизнь. Дни тянулись очень медленно. Её пленитель даже слышать не хотел о телевизоре или компьютере. Выйти из помещения тоже не было никакой возможности, и все что оставалось — это бездумно плескаться в джакузи, наблюдая за скудной панорамой двора за стеклом, или просто отсыпаться на гигантской перине. Вся ее недавняя семейная жизнь, Лёша, отсюда казались каким-то смутным сном, оставленным совсем в другой реальности. Да и на себя прежнюю девушка смотрела словно со стороны. Больше всего Галина боялась мыслей о муже, но именно они настойчиво лезли в голову в такие моменты. Ей удалось связаться с ним только один раз, на второй день своей «командировки», когда неожиданно появилась связь. Тогда она пообещала перезвонить ему вечером, но пришедший не в духе Дмитрий Николаевич, увидев в ее руках телефон, вырвал его и расколол о прочный кафель столовой. «Пока ты тут, ты только моя!» — погрозил он тогда ей пальцем, и девушка покорно согласилась. Эта покорность уже порядком надоела ей самой. В часы одиночества Галина неоднократно корила себя за бесхребетность и невозможность поговорить с директором. Попросить его хотя бы об одном звонке, чтобы успокоить Лешу. Ведь он там места себе не находит. «Да, и что я скажу ему, когда выберусь отсюда? Что бы я не придумала, он не поверит. А говорить правду... Боже, как же я вляпалась». Чем меньше дней ей оставалось «отработать», тем большее отчаяние охватывало сердце. Только теперь Галина стала понимать, какой наивной она была, когда намеревалась сохранить всё в тайне от мужа. Но ведь должен же Леша понять, что она ничего не могла поделать! Что она выбрала наименьшее зло из возможных. Простит ли он? «А ты бы такое простила?» — задала она сама себе вопрос. В памяти стали одна за другой всплывать сцены измен, которые она умудрилась совершить за последние несколько дней. И эти воспоминания потихоньку вытеснили из головы тревожные мысли, снова вводя девушку с состояние приятного возбуждения.

Дмитрий Николаевич обладал каким-то поистине магическим очарованием. Стоило ему прикоснуться к ней, или даже окинуть взглядом, как девушку охватывала необъяснимая покорность — предательская, до дрожи в коленях. А еще он оказался великолепным любовником. Такого насыщенного сексуального удовольствия Галине переживать ранее не приходилось. Не то, чтобы Леша был плох в постели. Вовсе нет! С ним она испытывала очень яркие эмоции, да и внешне он привлекал ее куда больше, чем начальник. Но Леша был... слишком нежным что ли. В этих стенах она узнала совсем другое чувство, когда сильные руки вертели ее, как хотели, умело забрасывая на новые вершины блаженства. Оргазмы могли следовать подряд по три-четыре цикла, что для Гали было совершенно диким ощущением, превращая ее из скромной женатой девушки в неподвластную себе страстную рабыню секса.

Увлекшись воспоминаниями, Галя развела бедра в сторону, и подушечкой пальца погладила себя между