Девочка-зима. Часть 2: Трах и крах

а остальное пространство открыто для тактильного контакта.

И вот, миг оргазма. Тугими и частыми струями сперма вырывается из канала, и попадает на стенку напротив. Грохот колес глушит мой рык и стон, но видимо он силен, потому что Таня даже вздрагивает и, оторвав взгляд от фонтанирующего члена, смотрит мне в лицо, и улыбается, видя, какие я корчу гримасы удовольствия от ее рук. Замедляя движения, она теперь выдавливает капли и делает отряхивающие движения, затем приподнимается на цыпочки и целует меня в щеку. Можете не верить, но этот поцелуй в щечку, такой целомудренный после целой ночи ласк груди и поцелуев взасос, после дрочки в тамбуре и тисканья попы, кажется мне апофеозом нашей близости.

На Красной площади, у памятника Ленину
... Таню должен был встречать ее брат, меня — мой друг. Несмотря на уговор притворяться незнакомыми, если вдруг столкнемся в городе и будем не одни, прошу друга какое-то время не трогаться с места. Только увидев, как широкоплечий мужчина, несмотря на нестарый еще возраст, почти седой, с добродушным и открытым лицом, радостно улыбаясь, несет на одной руке восторженную племянницу, а в другой — знакомый Танин баул, а сестра еле поспевает за его широкими шагами, говорю, что уже можно ехать.

Примерно в полдень получаю смс от Тани: «?». Согласно нашему шифру, это означало «я к переписке готова». Набиваю длинное сообщение о том, как я рад и счастлив, что наконец увиделся с ней, как мечтаю о повторных встречах, какая она симпатичная и сексуальная женщина. Получаю вновь односимвольный ответ: «!». Это означало — «позвони мне».

А день субботний или воскресный, уже точно не помню, но выходной точно. Жена и дети дома. Хватаю сигареты и зажигалку, выхожу в подъезд, якобы курить резко захотелось. Звоню. Таня очень грустная, удрученная, подавленная. В отличие от меня, такого радостного, довольного, возбужденного. Что случилось? Да как всегда. Она позвонила своему возлюбленному, он долго не брал трубку, потом наконец удосужился, говорил вежливо, но сухо, уважительно, но без радости, и на прямое ее предложение встретиться вечером ответил с недоумением: «Нет, зачем такая спешка? Мы же как договаривались? Вот, в понедельник с утра в офисе и увидимся, и главбух будет, все нужные документы оформит».
— Так ты свободна вечером, Таня? Встретимся тогда? — с непонятным для самого себя чувством предлагаю я.

То ли я ревную к этому ее молокососу Максу, то ли зол на него, он дурак или слепой, неужели не видит, какой Таня клад, а не женщина. Или наоборот рад, что соперник самоустранился, и я вполне могу этим вечером трахнуть ее, расширить горизонты нашего сближения, не ограничившись эрзац-интимом плацкартного вагона. Даже не думаю, что будет, если она скажет «да, давай проведем ночь вместе», как я залегендирую ночное отсутствие дома после трехнедельной отлучки и еще не исполненных после прибытия супружеских обязанностей.

— Нет, DD, вечером не смогу, гости должны прийти к брату, да и дочку как я одну оставлю? —