Ёб свою мать

под метр восемьдесят, с шикарным бюстом и широченными бёдрами.

Все мальчишки разом влюбились в неё и половина из них, как минимум, мастурбируя по ночам, представляли её в своих эротических фантазиях.

Олег же, напротив, перестал дрочить; полагая, что незамутнённый лик Любви, несовместим с похотливыми помыслами.

Как-то она задала им сочинение на дом на свободную тему.

На очередном уроке, она, стоя у стола и, положив правую руку на стопку тетрадей, стала разбирать их сочинения. Кого-то похвалила, кого-то пожурила, а потом, взяв верхнюю в стопке тетрадь, подняла её и, показывая классу, сказала: — Свиридову Олегу я поставила пять/пять, больше никому. Пять по русскому и пять по литературе; за лаконичность формулировок и краткость. А краткость — сестра таланта.

Она улыбалась ему.

Олегу хотелось, конечно, быть в центре внимания, но, оказавшись в нем, весь класс смотрел на него, он застеснялся.

...

Закончили десятый класс. Сдали экзамены.

На выпускном балу Олег пригласил классную на танец, и она вальсировала с ним.

Когда объявили небольшой перерыв, все высыпали на улицу из душного школьного зала.

Ирина Архиповна курила, хотя ей делали замечания другие учителя и директор.

Мальчишки, встав полукругом, слушали её рассказы о весёлой студенческой жизни.

Когда выпускники из других классов потянулись в школу, она сказала:

— Ну, ладно мальчишки, вы идите, а я ещё постою — и повернула голову в сторону туалета.

Мальчишки стайкой ушли, Олег задержался.

— Ты тоже... по нужде остался? — она выпустила дым — Иди, я ещё покурю.

— Ирина Архиповна — он протягивал ей свёрнутый листок

Держа в левой сигарету, она взяла листок правой и встряхнула, разворачивая, затянулась и прочла:

Она письмо мне написала,

И в нём немного было слов:

Из Блока несколько стихов..

Ну, что ж — и этого немало.


И я ответил бы стихами,

И спел бы песню о любви,

Любви, которая как клятва

Меж закадычными друзьями,

Сердца скрепляет на крови.


Я всё такой же, объяснимый;

Немного странный и ранимый

От слов твоих, порой до слёз.

Всё жду, когда же образ милый

Прекрасный и неповторимый

Войдёт в обитель моих грёз.

— Хм, неплохие стихи. Интересно, кто тебя вдохновил, кто же эта прекрасная незнакомка, объект твоих воздыханий, Ромео?!

Он молчал, боясь даже взглянуть на неё и изо всех сил стараясь отвести взгляд от разреза на её юбке.

Она с усмешкой смотрела на него: — Неужели ты думал, что я, прочитав стихи, брошусь в твои объятия, ты что возомнил себе, Квазимодо?

Бросив сигарету в траву, демонстративно медленно рвала листок и, держа клочки в ладонях вытянутых рук, перевернула. Ещё раз усмехнулась и ушла.

...

В этот день у Иры, с самого утра было какое-то странное, нехорошее предчувствие.

Проводив Олега на выпускной, стала собираться на работу, во вторую смену. Она ходила по комнате и, как слепая, натыкалась то на кресло, то на ширму. То вдруг ловила себя на том, что сидит на кровати и отрешённо смотрит в окно.

Выйдя на площадку долго рылась в сумочке, ища ключ, зашла в прихожую и обшарила тумбочку. Ключа не было. Она глянула в зеркало — «Дурацкая примета» — ключ был в руке.

В цехе, сменщица Татьяна, увидев её, даже испугалась — Ира,