Кузина из Саратова

себе, а губами коснулся бритого лобка. Правда, на нем уже отросла небольшая щетинка.

— Пусти меня! Прекрати!

Она отпихивала меня руками, но, кажется, не особо старательно. Видимо, в ней боролись стыд и желание. Она даже чуть шире расставила ноги, давая мне возможность лизнуть половые губы, при этом не забывая отпихивать меня руками. А я крепко обнимал ее за попу, сильнее прижимаясь лицом к ее красоте. От красоты немного пахло мочой. Но одновременно с этим я чувствовал запах женщины. Возбужденной женщины. Это пьянило меня до полной потери разума

Я поднялся с дивана. Женя была выше меня, я обнял ее чуть выше локтей, ограничив свободу рук, изловчился и повалил ее на диван. Халат на ней был полностью распахнут. Передо мной лежала голая женщина! Два года я онанировал, представляя в мечтах, что буду обладать настоящей женщиной. Два года я мечтал, как буду мять настоящую женскую грудь и макну член в настоящее женское влагалище! И вот она! Вот обнаженная грудь с малиновыми кружочками вокруг сосков, торчащих как спелые ягоды. Вот упругий животик, бедра, выпуклость лобка, половые губы с выглядывающими из них дразнящими малыми. Сейчас вот так возьму одну ее ногу под колено, приподниму, отведу в сторону, открыв путь для входа в сочную, мягкую, теплую, скользкую...

Я лег на Женю, навалившись на нее всем телом. Она пыталась меня оттолкнуть, но как-то не особо усердно. Пенис никак не попадал куда надо. Я направил его рукой, и он скользнул в ее лоно, его словно втянуло, словно засосало туда. Так вот она какая! Упругая и мягкая одновременно. Это не кулак, не дырка в трико, не самодельная вагина, что я пытался мастерить. Настоящая! Обхватила мой член, плотно сжала. Я потянул его обратно. Он выскользнул, словно кусок мыла их сжатого кулака. Опять никак не попадаю. Помогаю рукой, впихиваю, а Женя уже сама подает свое сокровище мне навстречу. Она возбуждена, она хочет! Туда и снова обратно, только не до конца, чтобы опять не выскользнул. И еще раз туда... А сдерживаться уже просто нет сил. Оргазм накатил как бурный шквал. Сперма, пульсируя. наполняла влагалище, выталкивая наружу мой член. Выскользнул. Всё.

Я поднялся. Женя лежала все в той же позе, как спящая Венера на картине Никола Пуссена, с закрытыми глазами и часто дышала. Она была потная. Из влагалища по половым губам белой струйкой на распахнутый халатик, который мы так и не сняли, стекала моя сперма, смешанная с ее соками. Мне почему-то вдруг стало неприятно и стыдно. Зачем я это сделал? А если ребенок? И вообще, какими дальнейшими могут быть наши отношения? Станем любовниками? Или забудем все, словно ничего не было. Я запахнул на ней полы халата и натянул на себя трусы. Всё, ничего не было...

Женя открыла глаза.

— Ты что? Уже?

Я кивнул:

— А ты разве не почувствовала?

— Я думала, это из меня столько натекло, — и добавила обиженно: — Ну вот,