Наступая на те же грабли. Часть 4

ответил Зак, что явно не понравилось раздосадованному уплывшей победой Марвину, и это отразилось гримасой на его лице.

— Джентльмены! А теперь я оглашу свою идею. — вмешался в разговор Хардин, который тонко учуял запах возможной ссоры, что абсолютно не входило в его планы, особенно в его новом доме. — Помните, я говорил вам, когда мы пили кофе, и...

— А, да... что-то насчёт мокрых трусиков этой шлюшки. Валяй! — перебил его Эктор.

— Хммм, да. Именно о них. — сказал Хардин. — Я предлагаю следующую игру сыграть не на деньги, а на право снять трусики с этой шлюшки, как ты её правильно назвал, Эктор.

— А что, неплохая идея. Оригинально выглядит. — поддержал Марвин предложение моего врага.

— Годится. Только не забыть бы мне их в кармане жилетки, чтобы их не нашла моя Лючита, иначе мне конец. — сказал и засмеялся Эктор.

— Сначала выиграйте их, коллега. — ответил смеющемуся Зак. — Их сниму я.

— А вот это мы и посмотрим. Зак, сдавай. — Марвин, как старший по возрасту, старался главенствовать за столом.

Пока Зак был занят процессом раздачи карт, Хардин снова нажал на пульт. Через минуту в комнате появилась Сюзен.

— Сюзен, детка, принеси нам выпить. Всё, как и в первый раз, но добавь сок. — указания Хардина прозвучали отчётливо слышны.

Мелани вмешалась в процесс просмотра опять, и моя жена на записи исчезла и вернулась назад в комнату за секунды. Не думаю, что и в режиме реального времени это заняло у неё много времени, потому что, когда она вернулась с подносом полным выпивки, первый раунд ещё был в разгаре. Хардин жестом указал — «Давай, расставляй», и Сюзен принялась выполнять.

Она обошла вокруг стола, старательно, но бережно расставляя бутылки и стаканы с рюмками, пытаясь не помешать процессу игры. Это заставляло её задерживаться возле каждого игрока подольше, что было встречено каждым ублюдком с радостью. С радостью, потому что ни один из трёх новых знакомых моей супруги не преминул использовать свои грязные руки в непристойной манере — опять полапать упругие бёдра и попку моей жены, запустив руки ей под платье. Никто из троицы наглецов не упустил момент её неспособности к сопротивлению по причине, что она опасалась выронить из своих рук бутылки или посуду, если бы среагировала отрицательно. А самый отвратительный тип в компании, как заметил для себя я, этот Зак, даже не сдержался, чтобы не отпустить комментарий, после того, как Сюзен от него перешла к Хардину, заканчивая расстановку на столе: «Ха! На месте. И такие же мокрые!»

Эти слова заставили Сюзен повернуть в его сторону голову. Но сказала ли она что-нибудь хаму, я не смог расслышать, как не видел и выражение её лица при этом, потому что в это время она находилась в камеру спиной. Зато я хорошо мог видеть реакцию жены, когда её задницу щупали жадные руки Марвина и Эктора. Ни её тело ничуть не дёрнулось при этом, ни выражение лица не изменилось ни на