Проклятый близнец

ладони так чувственно сжимают холмики грудей и бередят соски?

Понудив широко раздвинуть ноги, вампир втирался низом живота в ее расщелину. Под пологом ночного леса его толчки заставили проснуться в Инге древнее желание. Агония экстаза, экстаз агонии — два полюса пути, ведущего к познанию блаженства. Раж хищника заставил плоть восстать, и он вогнал прохладное древко в ее горячую вагину. Клыки проткнули кожу, вошли в мышцы, по языку разлился солоноватый вкус ее жизни. Он ощущает сладкий пульс ее нутра и колотящееся в страстной гонке сердце.

Тянущая боль смешалась в теле Инги с эйфорией страсти. Она хрипела, захлебывалась, а ее вагина в упоении звенела от животного восторга. Он с такой жадностью вколачивался плотью, будто хотел пронзить ее насквозь. Ей показалось, что это было бесконечно долго. Потом в безумной пляске закружились звезды, перед глазами вспыхнул фейерверк. Нутро вдруг резко раздалось и схлопнулось, пронзив все тело сладкой болью. Инга исчезла, растворившись в забытье.

Когда, очнувшись, он обнаружил, что лежит во мраке на холодном камне, его прошибло липким потом. Раскалывалась голова, его мутило, болела шея. Пальцы, обшарив темноту, со всех сторон нащупали лишь камень. Он что — в могиле?! Его накрыла паника...

Так, стоп, спокойно... Павел все-таки смог взять себя в руки и начал рассуждать: они спустились в подземелье, там были ледники... похоже он сейчас в одном из них. Он трахал Ингу, когда кто-то напал сзади, потом он потерял сознание.

— Инга! — позвал он. Никто не отозвался. Нужно выбраться отсюда, вряд ли в скором времени сюда кто-либо заглянет. Только бы он не был замурован...

Каменная плита была тяжелой, плюс что-то явно навалилось сверху. Он чуть не надорвался от натуги, но крышка все же поддалась. Еще усилие, и груз непостижимым образом свалился, стало легче. Рывок, и внутрь ворвался воздух. Он был так счастлив, будто бы воскрес.

Перекинув ногу через край ледника, Павел вдруг понял, что наступил на что-то... тело?! Едва не вывалившись, он кинулся ощупывать находку в темноте под оглушающий бой собственного пульса. Тонкие руки, знакомые изгибы. Ошибки быть не может, у ледника лежала Инга. В ней все еще тихонько билась жизнь...

---

По принуждению, Эротическая сказка, Традиционно

---

Вернуться назад