История О.

1. Любовники из Руаси Как-то теплым осенним вечером возлюбленный, пригласив О. на прогулку, привез ее в парк, где они никогда раньше не бывали. Некоторое время они неторопливо бродили по его тенистым аллеям, а потом долго, до наступления сумерек, лежали, прижавшись друг к другу, на чуть влажной траве лужайки и целовались. Возвращались они, когда уже совсем стемнело. У ворот парка их ждало такси.

— Садись, — сказал он, и она, подобрав юбки, забралась в машину.

О. была одета как обычно: туфли на высоком каблуке, шелковая блузка, костюм с плиссированной юбкой, сегодня — еще и длинные тонкие перчатки; в кожаной сумочке лежали документы и косметика.

Такси плавно тронулось с места. Никто не произнес ни слова и О. решила, что шоферу заранее известно, куда ему ехать. Ее возлюбленный задернул шторки на окнах, и О., думая, что он хочет поцеловать ее и ждет, чтобы она поскорее обняла его, торопливо стала снимать перчатки. Но, остановив ее предостерегающим жестом, он сказал:

— Давай свою сумочку — она тебе будет мешать.

Она послушно отдала свою сумку, и он, отложив ее в сторону, добавил:

— На тебе слишком много всего надето. Отстегни подвязки и сними чулки.

Сделать это оказалось не так просто — машину все время покачивало. К тому же О. боялась, что шофер внезапно обернется и застанет ее за этим занятием, и потому О. заметно нервничала.

Она стянула чулки, оголив ноги под юбкой, и почувствовала, как по нежной коже скользят подвязки.

— А теперь расстегни пояс, — сказал возлюбленный, — и сними трусики.

Это оказалось куда проще — надо было лишь немного приподняться и провести руками по ягодицам и ногам. Взяв у нее трусики и пояс, он убрал их в сумочку.

— Приподними рубашку и юбку, — шепнул он немного погодя, — так чтобы между тобой и сиденьем ничего не было.

Холодный скользкий материал сидения прилипал к незащищенным одеждой бедрам, и от этого неприятного ощущения О. начала дрожать. Потом он заставил ее одеть перчатки.

Она боялась спросить Рене, куда они едут и почему он сам молчит, почему не целует ее, а главное: зачем он раздел ее и сделал столь беззащитной. Он ничего не запрещал ей, и все же она не осмеливалась ни свести колени, ни положить ногу на ногу — так и сидела, широко разведя бедра и упираясь затянутыми в перчатки руками в сиденье.

— Здесь, — неожиданно громко заявил он.

Машина остановилась. О. из-за шторки разглядела высокое стройное дерево, а за ним похожий на небольшой отель дом. Перед домом располагался дворик и крошечный сад.

О. подумала о многочисленных гостиницах предместья Сен-Жермен. В машине было темно. Снаружи лил дождь.

— Сиди спокойно, — сказал Рене, — не волнуйся.

Протянув руки к воротнику ее блузки, он развязал тесемки и расстегнул пуговицы. Она радостно потянулась к нему, думая, что он хочет погладить ее грудь. Но нет... Он нащупал бретельки лифчика и, перерезав их маленьким карманным ножиком, отбросил его. Теперь грудь была обнажена и свободна от стеснявшей ее материи.

— Ну вот, —