Евгений О

думаю, не понадобится. Так вот... Ира передала нам вот это. — Тут она показала фотографии, на которых Евгений был запечатлен голым и в женском белье. — Она дала право использовать их как угодно. И хотела бы, чтобы ты смог пройти своего рода тест. Но для него нужна храбрость, и это как бы дополнительный стимул для тебя, чтобы пройти испытание и чуть приблизиться к ней. Мы хотели бы расклеить фото на улицах и в институте. Но можем вернуть, если некоторое время ты будешь подчиняться нашим приказам — подчеркиваю — всем. Время не ограничено, но оно не будет слишком долгим. А тебе не будет причинено никаких значительных увечий. Обдумай это! — И через пару секунд: — Согласен?

Евгений замер: с одной стороны, скучное существование и огласка, может быть, позор, с другой стороны — Ира, их уговор, стремление к поиску и так далее. Он кивнул.

— Ты клянешься? — Снова кивок. — Очень хорошо. Тогда дальше. Ты забудешь на время свое имя и будешь нашей вещью, единственная цель которой — исполнение нашей воли. Есть будешь из этой миски, справлять нужду в этот горшок — туалет и посуда для хозяек. Подмываться будешь в тазике — ванная не для тебя!

Она указала на стоявшие рядом предметы, затем достала из-за спины ошейник, закрепила его на шее Евгения и пристегнула поводком к батарее, пояснив:

— Твоя единственная одежда. Перемещаться только на четвереньках. Кстати, никто тебя здесь не увидит и не услышит — здание пустует, даже контролерша с проходной ушла в отпуск. Будешь послушной вещью — не пожалеешь, за все провинности будешь наказан. Понял?

Выражением его глаз Вика была удовлетворена и добавила:

— Без приказа ты не смеешь разговаривать с нами. А сейчас поцелуй ножку госпожи!

Она сорвала с него пластырь и подсунула носик своей туфельки. Евгений нерешительно прикоснулся к нему губами:

— Целуй значит вылизывай! Чтобы блестело! Губами обхвати всю туфельку и лижи языком. Лена, Юля! Попробуйте и вы.

Еще две туфельки заменили первую во рту Евгения. За эти мгновения рой мыслей пронесся в его голове. Это унижение оказалось необходимой частью того, о чем говорила Ира — урока самоотдачи, несение любимому счастья через посредство всего. И какая малая цена оплачивается за это — всего лишь повиновение! Если бы он попробовал освободиться, мог бы попасть лишь в мелкие бытовые неприятности, а так оказался в сложной, подлинно серьезной ситуации, предполагающей ...осознанный выбор и готовность принять его последствия.

От веревок его пока не освободили; Евгений так и остался лежать в темноте, ожидая развития событий. Утром веревки сняла Вика, перечислив его основные поручения:

— Приготовь простой завтрак: яичница, сок, а я за тобой понаблюдаю. Иди к плите!

Евгений попытался встать, но тут же его сбили с ног:

— Забываешься, вещь! Вечером будешь наказан! На четвереньках, помедленнее.

Вика села ему на спину, взяла поводок в руки и заставила отвезти себя на кухню. Там она наблюдала за его действиями у плиты, сделала несколько замечаний, но в целом осталась довольна:

— На обед приготовишь суп