вас позабыть про дурное, отучу вас шалить, шлеп-шлеп, вам надолго запомнится столь целебное наказание!» Шлепки становились вое более и более крепкими, я терпела адские муки, кожа горела, и мне даже показалось, что она вот-вот лопнет под ударами жестоких пальцев, и вдобавок, думала я, это еще не все: если я выдержу эту пытку, без сомнения, это всего лишь начало. А когда начальница устала шлепать меня, помощницы связали мне руки за спиной и уложили лицом вниз на софу, обнаженную от затылка до подвязок; одна из помощниц зажала меня ногами, усевшись на поясницу, точно мужчина в седло, другая схватила меня за ноги, а миссис Траскотт взялась за розги, предупредив, что то, что я выдержала, — всего лишь цветочки по сравнению с тем, что меня еще ждет.
И действительно, первый же удар розги, со свистом опустившейся на мои ягодицы, заставил меня громко вскрикнуть от боли; после второго мне показалось, что с меня сдирают кожу, и я бешено задергалась на диване и взвыла; безжалостный палач считал удары и опускал розгу медленно, но со все большей силой, исторгая из меня душераздирающие вопли; я испытывала муки ада, а наказывавшая меня женщина — монстр еще и приговаривала «Ух» при каждом ударе, вложив в это всю свою ярость; с каждым ударом боль становилась все нестерпимее, и мне даже показалось, что розга кромсает меня на части. Мне было до того страшно, что мой вой перекрывал свист рассекающей воздух розги. Но вот где-то в середине наказания, несмотря на то, что розга ложилась на меня самым безжалостным образом, боль начала слабеть; к тому же огонь, обжигавший иссеченную кожу, стал проникать внутрь, спускаться вниз, и в конце концов я ощутила его спереди, куда не доставала розга, но где мисс Блонд так часто действовала язычком и пальчиком, а я не могла как следует этого оценить, а сейчас низ живота охватил сладкий жар, перешедший в несказанное наслаждение, и я почувствовала, как эти места залила влага; и когда фурия уже кончала наносить мне третью дюжину ударов, я погрузилась в океан страсти и пожалела, что не совершила второго проступка, который бы заставил мстительные розги начать все сначала.
Как только я в тот же самый вечер вновь увиделась с мисс Блонд, я рассказала ей о своих ощущениях. Девушка даже посмеялась, узнав о том, что для меня это было новым и неожиданным, и, рискуя тем, что нас опять могут застать и ягодицы каждой из нас станут объектом гнева миссис Траскотт, она отвела меня в укромный утолок, где попыталась в очередной раз воздействовать на меня при помощи тех самых приемов, которые прежде оказывались безуспешными, и на этот раз результат превзошел все ожидания.
Получилось так, что довольно долго мне не приходилось встречаться с розгой, и я опять мало-помалу возвращалась к прежней холодной бесчувственности, так что мисс Блонд напрасно старалась оживить меня, ибо все ее усилия оказывались