Пленница

в таком виде пройти в его часть дома, это была такая пытка, когда на тебя глазеют рабы и охрана, а ты не можешь даже прикрыться, ведь за это незамедлительно следует удар хлыстом, который как впрочем выяснилось не оставлял никаких следов, кроме жгучей боли. При ходьбе груди колыхались, и нас провожали затуманенными взглядами все кто встречался нам по пути.

Нас было пятеро, но Господину нужно было лишь 4 девушки и он приказал провести «обычный отсев». Выглядело это так: Один охранник подходил к девушкам и вешал им на соски прищепки, сам Господин в это время приказал нам ласкать свою грудь самим, не обращая внимание ни на прищепки, ни на него, ни на десятки мужчин, перед которыми мы стояли. Затем он приказал нам раздвинуть ноги и стоять так. Через некоторое время прошел охранник и провел рукой у каждой по влагалищу и только у одной из нас оно было сухим. Я сама себя не узнавала — меня возбуждало это. Я горела о стыда, но мое тело не слушалось меня, между ног у меня текло.

Теперь нас уже четверых повели в покои Господина. Он решил сразу же устроить нам проверку и показать чего нам от него ждать. Он приказал двум из нас лечь на спины на раскиданные по полу подушки, остальным он сказал лечь сверху, но так, чтобы наш лицо упиралось в мокрые влагалища наших подруг по несчастью. Я решительно отказалась сделать это. Тогда появившиеся из ниоткуда охранники силой ткнули меня во влагалище девушки и приказали лизать там и не отпускали до тех пор пока она не кончила, мне пришлось вылизывать все там, чтобы не осталось ни единой капли. Так как я была единственной кто так резко воспротивился воле Господина и еще из-за того что он питал слабость к длинным волосам, он решил оставить меня у себя и воспитывать меня. Но для этого меня надо было наказать за непокорность. С утра, меня привязали к столбу во дворе и созвали всех рабов посмотреть на порку, а посмотреть было на что. Это было 50 ударов хлыстом по спине, к концу порки моя спина была ужасна, но я уже начала склоняться к повиновению — вынести еще раз такое я бы не смогла.

После того как все зажило, Господин решил начать мое обучение, но каждый урок начинался с унижения и оскорблений. В первый раз в знак того, что я стала его собственностью он заставил меня выпить коктейль из его мочи и спермы, после первого же глотка меня стошнило, но Господин приказал мне все выпить, и сказал, если меня еще стошнит, то он заставит выпить еще один коктейль, но уже на этот раз из спермы всей стражи. У меня не было выбора — я выпила. В тот момент я хотела умереть, меня тошнило, но я сдержалась — из глаз лились слезы отчаяния и моральной боли — но я