В тихом омуте Светлофлотска

он твой раб. Ты что, книжек не читаешь? Он — мазохист, фетишист. Ему без этого нельзя. Ну а если тебе непременно нужна причина, то будь спокойна, у тебя она будет, уж ты мне поверь. Бери поводок! — я сама подняла с пола поводок и воткнула ей в левую руку. Светка несмело взяла поводок, и я прямо кожей ощутила переме-ны происходящие в ней. Она медленно подняла орудие власти и, чуть помед-лив, хлестнула раба. Мне было интересно наблюдать перемены, происходящие на моих глазах со Светкой. Я видела, как оживлялись ее глаза при виде корчь и унижений ее раба. Я хорошо понимала ощущения, наполняющие ее сейчас: ощущение сразу вдруг подскочившей собственной значимости, ощущение без-граничной власти над человеком, еще недавно казавшимся недоступным, ощу-щение абсолютной безнаказанности любых ее сексуальных утех. О! Я ведь сама переживала те же чувства. Коньяк действовал безотказно. Светка хихикала вся-кий раз, когда плеть, направленная ее рукой, лизала умоляющего о пощаде ра-ба.

Виктор неистово, с жаром целовал ее ноги и повторял проникновенным, способным разжалобить камень, голосом: «Пощадите, благородная Госпожа! Простите меня, прекрасная Госпожа! Умоляю Вас! Ножки Ваши целую!» Он был явно в ударе. Я тоже ловила кайф от этого представления. Неожиданно я поймала себя на том, что откровенно мастурбирую.

— Ну, хватит пока! — я решила прервать экзекуцию. — Еще наиграетесь. Пойдем за стол, Светик! Он тебя еще там поласкает. Очень приятно совмещать принятие пищи с принятием ласк. А пока мы выпьем вина и попробуем салаты, которые приготовил нам раб, он постирает твое белье. Прикажи ему.

Светка, еще пять минут назад пребывавшая в шоке от моего обращения с Виктором, с большим сожалением прервала свой первый опыт по воспитанию рабской покорности.

— Постирай, — указала она на разбросанные по полу ее вещи, — — и поско-рей возвращайся! — голос ее приобрел властные категоричные нотки, что я с удовольствием отметила.

Мы уселись за стол, и стали предаваться чревоугодию, весело щебеча и безудержно хохоча над глупостями, которые поочередно произносили. На-строение у Светки было превосходным, как раз соответствующим разгулу сек-суальных страстей. Мы успели выпить по два бокала шампанского, когда вер-нулся проданный Светке раб.

— Прикажи ему полизать тебя, — подсказала я подруге чуть слышно, за-метив некоторое ее замешательство. — Очень приятное чувство, когда совмеща-ешь с едой.

— Раб, марш на свое место! — указала Светка пальчиком на место у своих ног. — Поласкай мою киску! Она сгорает от тоски по ласкам. — Светка довольно быстро усваивала мои уроки. Голос был звонким и выразительным, с коман-дирскими интонациями. Я могла гордиться своими воспитательными способно-стями.

Раб неслышно скользнул под стол и стал медленно, с чувством лизать ей ноги от пальчиков вверх. Я могла все отлично видеть. Впервые я по достоинст-ву оценила заграничную штучку — стол с прозрачной столешницей. Для того, полагаю, и придумали буржуины такую прелесть, чтобы за рабами наблюдать. В общем, оргия продолжалась. Светка млела от удовольствия. Она сладостра-стно постанывала, а, по временам, даже тихо взвизгивала и, чтобы вдруг