Охота на Virvolantes

— Отлично! Все готово — уведомил я себя о готовности ловушки к началу охоты.

Cо стороны эта ловушка может показаться несколько странной: в темное время суток, на краю леса, у большого дерева, рядом с трещащим сухими ветками костром, на постеленном на холодную землю одеяле, с обнаженным торсом, неподвижно лежу я. Но у столь необычного способа охоты есть свои необычные причины.

Первая из них — это сама дичь. Я охочусь на Virvolantes. Эти существа водится только в лесах холодных северных земель. Местное население, которое преимущественно составляют жители деревень, называет их проще — Нетопыри, и из-за этого иногда происходит путаница. В отличие от настоящих нетопырей, что водятся в теплых южных землях, Virvolantes лишь похожи на летучих мышей и то не всегда. Что это значит? Сейчас поясню.

Virvolantes, в переводе с языка староцерковной письменности, дословно значит — летающий человек. Говоря простым языком, они — оборотни. Первый их облик подобен летучей мыши, в нём они, по возможности, проводят большую часть своей жизни. Он позволят им передвигать по воздуху, не боясь наземных хищников и прочих опасностей, и питаться травоядной пищей — в основном ягодами с деревьев и кустов, которые могут осилить их маленькие зубки. Второй облик, к которому они прибегают очень редко — человекоподобный. Он предоставляет Нетопырю (буду называть их проще) некоторые преимущества перед обликом летуна. Во-первых, это сила позволяющая схватить и удержать небольшое млекопитающее. Во-вторых, более крепкие зубы способные прокусить его кожный покров, мешающий пить кровь.

Можно задаться следующим вопросом — если Нетопырь пьёт кровь любого млекопитающего, то почему я не догадался в качестве приманки использовать поросёнка, козу, овцу или на худой конец кошку или собаку, а не самому становиться ею? В этом кроется вторая причина, имеющая за собой долгую историю.

Мой отец желал, что бы я вступил в гильдию воинов, в которой состоял и он, покуда однажды не покинул, решив завести семью. Но стоило мне самому предстать пред собранием командиров, как меня подняли на смех. Основной темой для радости было моё телосложение.

Я — охотник и воинским телосложением особо не блистал, в отличие от способностей, позволявших мне незаметно перебить хоть стаю волков, да так что они завыть не успеют. Но непреклонные не перед чем «отцы гильдии» — эти шестидесяти летние старики, все твердили о своём: «Нордский воин должен быть крупным, что бы внушать ужас врагам, а насколько он умел и силен — это уже дело второе», тем самым ставя крест на моей надежде о вступлении в гильдию. Они, но не глава гильдии, попросивший меня остаться с ним наедине, когда собрание было окончено.

О старике Сигурде, так его звали, я знал по рассказам отца — что он человек грубый и жестокий, но в то же время рассудительный и справедливый. Между нами состоялся следующий диалог:

— На воина ты не тянешь — это правда! — сказал Сигурд, сложив руки на подбородке и отрицательно покачивая головой — но ради старой дружбы с твоим отцом я дам тебе шанс вступить