Городок, к которому подъехала охотница, был не особенно большим, но и не то чтобы совсем маленьким, не то чтобы хорошо укреплённым, но и не совсем лишённым укреплений — рядом с воротами, в которые въезжала охотница, возвышалась сторожевая башня, у которой стоял стражник, при виде незнакомой всадницы смеривший её настороженно-внимательным взглядом и почтительным голосом попросивший плату за проезд. Жители Темноземья привыкли не доверять чужакам, особенно вооружённым чужакам — на месте охотницы легко мог оказаться один из странствующих рыцарей-разбойников, который воспринял бы необходимость заплатить как личное оскорбление, завалился бы в местный кабак и потребовал бы накормить и напоить его в кредит, обещая вернуть долг потом, то есть никогда, и местным жителям повезло бы, если бы этот рыцарь никого не убил, ничего не спалил и ограничился бы одним-двумя изнасилованиями местных девушек. Однако воительница протянула стражнику медную монету и поинтересовалась, где в этом городе можно подкрепиться и переночевать, — и, выслушав, как пройти к здешней харчевне, поблагодарила стражника и двинулась в указанном направлении, провожаемая взглядами горожан: у кого-то настороженными, у кого-то подозрительными, у кого-то заинтересованными.
Добравшись до харчевни, носившей название «Красавец и чудовище», охотница спешилась, бросила мелкую монету местному мальчишке, велев ему дать корма её коню. Проследив, чтобы её конь был рассёдлан, поставлен в стойло и накормлен, охотница вошла, наконец, в двери харчевни, из-за которых доносились звуки скрипки. Сейчас в «Красавце и чудовище» было совсем немного людей, включая хозяина и прислугу, и двое привлекли к себе внимание чужестранки. Первым был худощавый, длинноволосый, похожий на девушку юноша, игравший на скрипке какую-то весёлую мелодию, но при этом его лицо казалось отрешённо-печальным. При появлении незнакомой воительницы юноша-скрипач обернулся к ней, но не прекращал играть и не двинулся с места. Вторым был молодой человек, сидевший за одним из столов, — судя по прислонённому к столу резному посоху, он был магом, а судя по витым рогам на голове, перепончатым крыльям за спиной и участкам мелкой серебристой чешуи тут и там на коже, в его жилах текла кровь драконов — и в то же время, судя по заострённым ушам и изящному сложению, в нём была и доля эльфийской крови.
Полуэльф-полудракон был строен, красив лицом и хорошо сложен — и, очевидно, отдавал себе в этом отчёт: его одежда, состоявшая из тесно обтягивавших ноги штанов и подобия жилета, надетого на голое тело и больше открывавшего, чем скрывавшего, подчёркивала его красоту. Рядом с полудраконом сидела трактирная девушка, которой он что-то вдохновенно рассказывал — судя по тому, как она его слушала, что-то интересное (а может быть, её интересовало не то, что он рассказывал, а сам красавец-маг) — но увидев охотницу, полудракон прервал свой рассказ и с интересом взглянул на вошедшую. Поддавшись мимолётному желанию начать знакомство с местными обитателями именно с этого молодого мага, охотница направилась к нему.
— Добрый вечер! — с улыбкой поприветствовал её полудракон. — Вы, я полагаю, тоже не отсюда? Моё имя Сират — а