на второй этаж, где располагались многочисленные ресторанчики и закусочные. Сначала я усадил Свету на узкую банкетку у перил, заставил ее выпить соку и закусить апельсином. Она хмурилась, но послушно жевала сладковатую мякоть фрукта. Я пил йогурт и тоже ел апельсин. После этого я молча отвел ее в ресторан японской кухни — самый дорогой в этом месте.
Когда принесли наш заказ, Света подняла на меня пылающий взгляд. На ее щечках горел румянец возмущения.
— Мне не нравится, что ты ведешь себя со мной подобным образом, — сказала она тихо.
— Каким именно? — уточнил я.
— Ничего не объясняешь, решаешь все за меня. Я, например, не люблю апельсины и яблочный сок, ни по отдельности, ни вместе.
— Придется привыкать. В твоем состоянии тебе нужны витамины, железо, калий, магний...
— В моем состоянии? — она почти взвизгнула. — Ты хочешь сказать, что я беременна?
— Пока нет, но вскоре все может случиться...
— А если я еще не готова рожать детей?
— Это уже не тебе решать...
— Как это не мне? — на ее глазах выступили слезы. — А кому?
— Скоро ты все узнаешь, — я опустил голову. — Пока тебе достаточно помнить, что ты больше не принадлежишь себе. Я предупреждал тебя, что твоя жизнь изменится...
— Шейн, — она положила руку на мое запястье, — я хочу быть с тобой. Но я не хочу делать то, что мне прикажут. Я хочу оставаться собой...
— Раньше надо было думать, — резко оборвал и посмотрел на нее со злостью. Она инстинктивно отпрянула от меня.
— Что ты сказал... той продавщице? — прерывающимся голосом спросила она.
— Это неважно, — я отвел глаза в сторону. — Важно то, что эта девка не имела никакого права так смотреть на тебя.
— Если тебе не понравилось, как она на меня смотрела, можно было просто пойти в другое место...
— И оставить оскорбление безнаказанным? — воскликнул я. — Вот так запросто простить какой-то смертной шалаве то, как она посмела говорить и смотреть на тебя? Да она волоса на твоей попке не стоит! Она дышать, тень бросать в твою сторону не смеет!
— Смертной? — Света вдруг встала и посмотрела на меня сверху вниз. — А ты у нас, значит, бессмертный? А я тогда кто?
Я не ответил.
— Шейн, — она присела передо мной на корточки и взяла меня за руки, — я такая же, как она...
— Нет, — выдохнул я, — ты другая. Ты моя невеста. Ты сейчас ключевая фигура, а она расходный материал. Ты принцесса, а она прислуга. Ты имеешь право надавать ей по щекам, а она ничего не может тебе возразить. А я всего лишь предупредил ее о том, что произойдет, если она и дальше будет оскорблять тебя.
— Я принцесса? — она прищурилась на меня.
Я кивнул:
— А я принц, наследник престола.
— Да ладно, — она посмотрела на меня с недоверием.
— Послезавтра у нас официальная помолвка.
— А раньше сказать нельзя было? — недовольно буркнула Света и вернулась на свое место.
— Прости, я сам узнал всего два часа назад...
— Твои