переваривая услышанное.
— Да ты не переживай так, эти люди всё равно были обречены: или блуждали бы по лесу до полного изнеможения, или в болоте сгинули б.
— А, я?
— А твой час ещё не пришёл, сладкий — она навалилась на меня грудями и всматривалась в моё лицо, словно запоминая.
— Так значит я и без твоей помощи от неё ушёл бы?
Она усмехнулась — Всё то тебе расскажи. Когда через чащу продирался в голову никакая мыслишка не тюкалась?
Я кивнул — Да, пульсировало в затылке — «Верниись!»
— Это она тебя морочила
Я совсем запутался.
— А ты чем питаешься!
— Маленькими мальчиками, обжаренными до золотистой корочки!
Меня затрясло, не то от страха, не то от тумана, плывущего над болотом.
Наташка захохотала и легонько щёлкнула меня пальчиком по носу — Какой ты доверчивый, обвести такого вокруг пальца — раз плюнуть!
— Настои из трав, ягоды, плоды, грибы, да рыба — русалки угощают
— Пора, мой сладкий — она встала и в густом молочном тумане я видел только её обнажённые ноги.
Я тоже встал
— Одевайся! — она держала в руках мою одежду.
— А ты?
— Мне то зачем? — она усмехнулась — или я не приглянулась тебе?
Я смутился и взял из её рук одежду.
Она с улыбкой смотрела, как я, медленно и нехотя, одеваюсь.
— Знаю, знаю дорогой, о чём ты думаешь, но дольше тебе в этом месте оставаться нельзя; ещё чуток промедлим и ты никогда не сможешь вернуться в свой мир — сказав это, она наклонилась — садись!
Я растерялся — А чаща, а тропинка, а лес?
— Только так!
— Но..
— Книжек начитался, да киношек насмотрелся! Выдумки — это всё! Садись!
Делать нечего и я, закинув ногу, уселся на спину ведьмы и... замер, не зная, за что держаться.
— Прислонись к спине, обхвати меня и держись за титьки.
Я так и сделал.