Мысли вслух. Глава 4: Графини Хеллфаер-Бладблейд. Часть 3

по фаллосу, а соски предательски затвердели. Снова, вопреки всему, в этом грязном туалете, насаженная на член конюха, она стала возбуждаться. Это не ушло от внимательного взгляда насильника.

— Ну вот, видишь? Привыкла к размерчику-то.

— За-чем ты ме-ня му-ча-ешь? Ах! — она говорила по слогам из-за того, что конюх постоянно подкидывал ее на своем стержне. Сама того не замечая, девушка уже приобняла его за шею и неуклюже обвила широкую спину ногами.

— Мучаю? Ну что ты, крошка! Я тебе делаю приятно.

— Неправда! Ох!

— Говори, что хочешь — себе не соврешь. Ты ведь вся течешь. Думаешь, не чувствую твои соки на яйцах? Ха! Нет, сестрица, я тебе одолжение оказываю! И брось эти свои штучки! Ты классная баба, а твой муж — слабак, да и дурак, раз оставил тебя здесь одну. Сам виноват, что не досмотрел за тобой. Так что не сокрушайся — ты ничего поделать не могла... Ох... хороша... Вот так... да... А меня жена бросила — пока был на войне убежала к другому. Вот я и присмотрел тебя, крошка. Ты мне в самый раз. Маленькая такая... Люблю малышек... Ох... да... — он уже долбил ее со всей силы, вколачивая в нее свою дубину, от чего хлипкий туалет начал, скрипя, качаться. Ширке закусила руку, чтобы не стонать в голос, на большее ее не хватало — ноги сами собой пытались вжать мужчину поглубже. — А ты, дура, прятаться от меня вздумала! Если б брат не сказал, так и трахал бы твою Селесту.

— Что?! — она не верила своим ушам — Брат? Селеста? — ее служанка была ей близкой подругой и, на сколько было известно Ширке, до сих пор являлась девственницей.

— Ну да, Питер — садовник — мой брат. Он твою сисястую служанку еще вчера вечером на сеновале завалил. А сегодня дал ее мне. Сосет сносно, по крайней мере, когда братишка сообщил, где тебя искать, я был уже готов... Да! Да... да, крошка... Ух... хорошо... А ты что, не заметила что ли, как хуй стоял? Да и вошел легко, слюнявый-то!

«О Боги! Они... мою Селесту... Как же так?!» Но с уст графини срывались лишь стоны. Она обнимала своего насильника, а он подбрасывал ее словно пушинку на своем члене, сотрясая кабинку и оглашая ее чавкающими звуками.

— Ха, служанка у тебя что надо... Но все не то... мне приглянулась ты. И знаешь что? Я не отступлюсь — буду ебать тебя всегда и везде. Мужику нужна баба, моя ушла, теперь ты будешь моей бабой. А тебе тоже нужен мужик — не этот цыпленок с пестиком. Мы поможем друг другу. Ты получишь то, что хочешь и заслуживаешь, а я получу тебя. Так что решай... — с этими словами он снял с члена сотрясшуюся в последней судороге оргазма женщину, посадил ее на пол и стал дрочить, заливая ее голову и платье семенем. — А-а-а-аргх! Ох... ох... хорошо... Да... вот так... Ух... хорошо пошло... — он выжал ей на волосы последнюю