Тридевятое Царство. Часть 14

пизде и попробуй позарься на кого из них, жёнушки волосы то на головушке проредят! — она вздохнула и улыбнулась — Так что, Роман свет Григорьевич, трахай ты нас сколько тебе не жалко! Мы только в пояс тебе поклонимся; за любовь твою ненасытную, за желания твои всякие разные — она игриво качнула бёдрами и снова притянула меня к себе.
— Постой, Алёна — я высвободился из её объятий и, пройдя по проходу, отыскал волшебную палочку.
— Ты хочешь бросить мне палку, с палочкой на пару?! — грубовато спросила сестрица
— Нет! Я хочу, чтобы ты трахала меня палочкой в жопу, когда я буду трахать тебя в пизду — грубо и непристойно ответил я, вкладывая палочку в её руку.
— Оооо! Ддавай!

Я стягивал с неё сарафан, она раздевала меня и вот мы голые, в объятиях друг у друга. Я сжимаю её бёдра и тяну вверх, чтобы насадить на хуй, она держится за мои плечи и — Аааа... ааа — насадилась!
— Где палочка, Алёна?
— Щас — она шарит рукой по столу и находит — щас! — она тычет палочкой мне в жопу.
— Ты хоть оближи её, Алёна!
Она берёт палочку в рот, слюнявит и снова тычет ею в мою жопу — Направь своей рукой!
Я направляю палочку в анус и она входит в мою жопу — Всё! Теперь ты ебёшь меня, а я тебя.
— Неудобно, давай ляжем — просит Алёна — и мы ложимся на пол в проходе между столами и ебёмся... ебёмся... ебёмся и Алёна, задыхаясь, кончает.

Она вытаскивает палочку из моей жопы — А ты?
— Я ещё нет, вставай раком! — и Алёна встаёт раком, прогнувшись, и я засовываю в жопу и ебу и сливаю.
Мы одеваемся, она открывает дверь и мы выходим — Ой, а скатерть-самобранку то забыли — и Алёна возвращается и выносит свёрнутый лоскут ткани.
— Ой! Залог же с тебя!
Я развожу руки.
— Трусы снимай. У нас в трусах никто не ходит, будут здесь лежать, как диковинка — смеётся Алёна.

Делать нечего и я снимаю, и отдаю трусы в залог. Она гасит светильники, закрывает дверь и мы возвращаемся в тронный зал.
Алёна отдаёт ключ Наташке и идёт к двери, я сажусь за стол и тут...
От ворот послышался шум, гвалт, крики, все соскочили и к окнам
— Заломал! Заломал медведь мужика! Опять заломал! — кричали бабы.
«А в ворота заводили коня, запряжённого в телегу и на телеге, прикрытый рогожкой, лежал заломанный мужик» — подумал я, и не встал к окну.
— Опять! — охнула Васса

Все вернулись на свои места, Василиса подняла сумку, стоящую возле трона и, достав скляницы, передала сестрице Алёнушке.
— Ой! А у меня уже на исходе водичка и Живая и Мёртвая, как кстати — и она убежала.
— Ну — Василиса смотрела на нас — какие будут советы для принца.
Все молчали.
— А что мы можем посоветовать Роману Григорьевичу? — ответил за всех Черномор — мы ведь даже толком и не знаем, зачем он в Тридесятое едет.
И снова молчание.
— Ну, хорошо. Выезжают они завтра поутру, сразу после восхода солнца. На этом