завидую. Что же, друг, поздравляю. Ну а звать то невесту как?
— Ангел... — Василий, поперхнувшись, кашляет.
— Как, как?
— Ангелина,... Ангелина её звать.
— Необычное, неземное какое-то имя, но ей идёт. У неё и впрямь ангельское личико. Ух, Васька, какую красавицу отхватил. И мне что ли в соседний городок наведаться. Там же есть ещё такие невесты?
— Ну, поищешь, может и найдёшь.
— Поищем, поищем... — у Савы даже слюни по бородёнке потекли. — На свадьбу, надеюсь, позовешь?
— Да... — хотел было ответить Вася, но в следующий момент на площади что-то произошло.
Музыка внезапно замолчала, а зрители, следившие за представлением, одновременно ахнули. Василий, почуяв неладное, медленно повернул голову в сторону скоморохов. А те уже, побросав свои дудки и бубны, открыв рот, с удивлением разглядывали босоногую танцовщицу. Плащ, за что-то зацепившись, предательски соскользнул с её маленьких, хрупких плеч, открывая собравшимся на площади её дерзко красивую, неземную наготу. Крылья за спиной, почуяв свободу и лёгкий ветерок, расправив пёрышки, взметнулись вверх. Но словно не замечая всего этого, поддавшись эйфории веселья, девушка продолжала танцевать. Танцевать без музыки, при непривычно зловещей тишине перехвативших дыхание окруживших её людей. Пока среди этого безмолвия не прорезался чей-то писклявый голосок:
— Это кто? Ангел что ли?
И в тот же миг толпа загудела, разнося этот вопрос многоголосым эхом по всей площади. Девушка остановилась и замерла, почувствовав на себе её столь пристальный и оценивающий взгляд. И впервые в своей безгрешной жизни душа ангела познала чисто человеческое, чисто земное чувство. Чувство стыда. Ей вдруг стало так неловко и неуютно от тысячи уставившихся на неё глаз. Девушка присела на корточки, подобрала с полу упавший плащ и прижала его к своей груди. От нахлынувшего ужаса её хватил озноб, а из глаз побежали нечаянные слезы...
Продолжение следует...