Настоящий космический волк

— Москва — двенадцать! (один из космодромов в Европе. Здесь и далее примечания мои.) Я Кентавр — (одноместный космический корабль для околоземных полётов) — пятьсот сорок семь! — произнёс я.

— Кентавр — пятьсот сорок семь! Слушаю Вас! — чуть присвистывая произнесла голая самка рептилоида, появившись на главном экране.

— Разрешите подготовку к взлёту!

— Подготовку разрешаю!

— Система управления в норме; система стабилизации в норме... — читал я молитву (произношение вслух всех действий, производимых перед стартом) срывающимся голосом. Ну ещё бы он не срывался, если это мой первый самостоятельный полёт! Стараясь не отвлекаться на покрытые ядовито-зелёной чешуёй сиськи, я последовательно включал системы корабля и бубнил текст, насмерть заученный ещё в училище.
Конечно, никакого рептилоида там нет. Там вообще никого нет, только сравнительно маломощьный комп, а картинку на экране каждый космонавигатор заказывает себе сам, какую хочет. Соответственно, компу и мои разговоры не нужны. Это наши высоколобые психологи — академики решили, что навигаторам необходим видео — аудио контакт.

— Системы корабля в норме! Разрешите взлёт!

— Взлёт разрешаю! Счастливого пути! — просвистала моя виртуальная собеседница, аппетитно качнув тяжёлым бюстом.
— Спасибо! Поехали! (Происхождение данного жаргонизма не известно, но космонавигаторы говорят не «летаю», а «езжу»).

Мягкий толчок, едва слышный рокот движков, перегрузка, невесомость. Я на орбите. Взгляд на приборы — всё в норме. Переключаю экран на внешнюю камеру — вот оно, звёздное небо ближнего космоса! Несколько минут любуюсь, затаив дыхание. Яркие крупные звёзды на глубоко чёрном бархате космического неба — это действительно очень красиво! Впрочем, я это уже видел ещё курсантом, когда ездил на спарке (одноместный корабль, оборудованный дополительным креслом и приборами управления для инструктора) во время стажировки. А настоящему космическому волку непристало в окно пялиться! Отключаю камеру, ворочаюсь на узком неудобном кресле. Здесь только одно положение — полулёжа. Это на «пароходах» (жарг. космический корабль для перевозки пассажиров) комфорт, а здесь всё сурово — повернуться негде. Зато здесь я сам себе хозяин — настоящий волк! А там плюнуть некуда — кругом начальство! И на палубу выйти можно только в парадке, а здесь я что хочу — то и делаю! В подтверждение этой замечательной мысли я запустил руку в комбез и демонстративно почесал в паху. Демонстрировать что — либо здесь некому, но сама по себе возможсть делать что хочу греет душу.
Однако, заняться действительно нечем... Проверил приборы — всё в норме. Кстати, давно собирался написать рассказ — порнушку в стиле фэнтази. Вот этим — то я сейчас и займусь, благо времени у меня вагон!

Пока описывал, как Александр Македонский ставил раком Вторую Екатерину, почувствовал, что встаёт... Не, уставом это не запрещено, конечно. Можно хоть всю пачку памперсов обкончать, но ябеда (самописец) зафиксирует учащение пульса и повышения давления, потом на Земле начнутся ненужные вопросы. Оно мне надо? Короче, отложил пока писанину. Приборы? В норме. Чем бы ещё заняться? Включил наружные камеры, посмотрел на звёзды, выключил. Решил сварганить кофе.
Мой «Кентавр» тем временем начал маневрировать, приближаясь к цели поездки — станции типа «Пегас» (орбитальная автоматическая промышленная станция).

— Пегас — семьдесят два!