Мама. (Мистико-эзотерический рассказ). Часть 1

и свою ревущую горькими слезами мать. И, понимал, что дело худо, и поэтому молчал, считая вообще ничего не говорить теперь. Он догадывался кто есть кто и до того как Германик назвал свое имя, но промолчал. И он не был дураком. Так как его обозвали, его сильно задело. Хоть он был еще в душе непогодам выросший во взрослого мальчишка.

Мать его берегла ото всех и прятала как какую-нибудь драгоценность. И не пускала далеко от своего дома. А он покорно слушался ее как приемный сын. Совершенно не переча матери. Он любил ее, хоть она и была приемной матерью, но, все, же была его мать.

— Ты видно и впрямь безумный — произнес он и молча, отвернувшись, сел на свою лошадь. За ним последовали остальные.

Главный воин, которого звали Германик, уже с лошади, дернув красивую золоченую сбрую, посмотрел на Ганика и его сидящую у его ног мать. Он одернул свой по сторонам свисающий красный широкий с золотой по краям вышивкой воинский плащ, поправил гладий, висящий на широком воинском с золочеными вычеканенными узорами бляшками поясе и кинжал. И произнес громко, чтобы все слышали — Раз он у тебя полоумный — он обратился к рыдающей от страха за приемного своего сына Сильвии — То пусть сидит дома и не лезет на проезжую дорогу. Не ровен час задавят.

Поехали?! — он скомандовал остальным, и воины быстро поскакали по Апиевой дороге в сторону Рима. Только один тот, кто ехал сзади, в запыленной дорожной одежде обычного римлянина. В серой накидке в виде плаща пенуле, с седой короткой прямой стрижкой на голове, приостановился и посмотрел еще раз своими маленькими хитрыми зелеными на вылупку глазами, видимо запоминая Ганика на лицо и оценивая его со стороны. Это был ланиста гладиаторов Хароний Магма.

Он ехал с вотока. Вместе с воинами и пустой. Ему не повезло. Он искал для своей школы рабов, но не нашел никого и был расстроен своей бесполезной поездкой.

Ганик тогда еще не знал, что попадет в его школу гладиаторов и вся его жизнь перевернется в одночасье, и он мать свою приемную практически уже и сестер не увидит совсем.

Ганик так и не понимал, что произошло. И почему приемная его мама Сильвия, так себя вела, защищая его от этих всадников. Словно, он что-то натворил и должен был быть наказан. Ганик не понимал ничего, из, то,

что случилось. Он действительно был еще ребенок в своем рассудке, хоть и выглядел здоровым взрослым почти на все тридцать лет мужчиной. Его в деревне рыбаков держали и впрямь за ненормального. Все мальчишки. Потому, что он играл с ним как дурачок. И может, поэтому никто особо не обращал на такое необычное физическое развитие Ганика. Может поэтому никто не рассказал о таком чуде, думая, что это просто отклонение в природе. Или насмешка Богов над природой человека.

Но Сильвия боялась за сына. Боялась потому, что знала правду. Не всю, но правду. Она