Некромант. Глава 13

замечал ранее, теперь она такая беззащитная, сломленная, и эта боль на дне бесконечных озёр, почему мне больше не наплевать? Неожиданно для самого себя я поцеловал её, ласково, нежно, бережно касаясь губами и деля одно дыхание.

На девушек подобные вещи действуют очень сильно, поцелуй для них это нечто значимое, и сейчас она невольно подалась вперёд, лишь бы не прерывать это новое для неё ощущение. Верийра тихо охнула, когда я вошёл в неё, медленно, неторопливо, стараясь не причинять боли и дискомфорта, всё же с размером члена я немного пожадничал, не каждая девушка может спокойно принять его в своё лоно. Её руки оплели мою шею, я чувствовал напряжение её бёдер, её сбившееся дыхание и не торопился ускоряться. Двигаться в ней было приятно, горячие и скользкие стенки влагалища крепко обнимали мой член и массировали его, заставляли с явным сопротивлением двигаться в перёд, растягиваясь и адаптируясь. Верийра тихо ойкнула, когда я зашёл слишком далеко и коснулся головкой шейки матки, я тут же понял свою ошибку, но не поторопился скорее выйти, а наоборот, замер и начал очень аккуратно шевелиться внутри, чтобы она привыкла к этим ощущениям, научилась получать от них удовольствие. Для меня это тоже было в новинку, за свою недолгую бытность «великим магом», я привык брать женщин грубо, резко, рывком заходить до самого конца, не особо заботясь о чьих-то чувствах кроме своих. Это причиняло боль, заставляло кричать и умолять женщин, а меня будоражило и заставляло сердце биться чаще, в кровь выплескивался адреналин, а сейчас, сейчас всё иначе. Сейчас подо мной молодая девушка, она целиком и полностью принадлежит мне, в кои-то веки она не посмеет сказать мне нет, она послушно раздвинет ноги, даже если я скажу ей, что собираюсь начисто порвать её, именно из-за этого пропало то чувство... Я не знаю, как это объяснить, когда ты берёшь женщину, прижимаешь её к кровати, ощущаешь, как она пытается вырваться, ощущаешь её чувство безысходности, её протест и боль, именно это будит первобытный инстинкт и порождает блаженство, сейчас этого нет... Сейчас есть смирение и готовность терпеть, сейчас мы оба осознаём, что её жизнь и судьба в моих руках... Заставив её принести мне клятву, что связала её по рукам и ногам, я самолично взвалил себе на шею огромную ношу. Теперь она не просто девка, которую я держу в подчинении под страхом расправы, теперь она моя, теперь она принадлежит мне, и я больше не вижу радости в том, чтобы причинять ей боль, наоборот, мне хочется сделать ей приятно, как же трудно порой понять самого себя... Она прочла это в моём взгляде, поняла всё сразу, медленно расслабилась и выдохнула, теперь всё в моих руках. Романтики могут с упоением рассказывать про родство душ и общность взглядов, они могут говорить о любви, но, сейчас я в ней, я чувствую, как сжимаются стенки её влагалища, чувствую, как