Как я стал быком

скучновато так жить, — ни тебе кино, ни чтения, ни общения, кроме ежедневных похлопываний Карла.

— Хороший бык, здоровый наш Денис, — говорил Карл, — все коровы по тебе сохнут там, ты знаешь? — и не дожидаясь моего «му», — толстяк уходил кормить других животных.

Я не понимал язык коров. Мычание оставалось для меня тем же, что и для обычного человека — просто протяжным, глупым, ничего не выражающим звуком. Однако, при каждом таком звуке из соседних загонов у меня поднимался член и я сожалел о том, что не имею рук на то, чтобы удовлетворить свое желание. К коровам меня тоже почему-то не пускали.

Причина выяснилась позднее. Где-то спустя недели две после того, как я поселился на ферме.

— У нас передовое предприятие, Денис, — сказал однажды Карл... — Я смотрю, ты уже истосковался по коровкам, но извини... У нас это делается немножко иначе. Завтра Анна покажет тебе, только придется сделать небольшой укольчик... потерпишь. — и, как обычно, напевая что-то из Битлз, он удалился, закрыв меня на легкую задвижку, которую я, будучи человеком, открыл бы без труда.

Мне было интересно и одновременно с тем страшно, я пытался представить себе, что же такого у них вместо нормального оплодотворения коров. На следующий день мне предоставился случай это узнать, и не буду скрывать — мне это невероятно понравилось.

Почти целый день я, как обычно стоял в загоне, вспоминая свою жизнь, университетские годы и представляя свою будущую участь, — вернусь ли я обратно. По правде говоря, вернуться в человеческое тело хотелось, я был уже сыт по горло этой скотской жизнью. Я не заметил, как дверь тихонько отворилась и в мой загон вошла женщина, молодая девушка лет 25. Она была одета в простую рабочую рубашку и штаны цвета хакки. На ногах были огромные сапожищи, явно ей не по-размеру. В руках у нее была сумка.

Ничего не говоря, она поставила сумку на землю, с трудом открыла молнию и извлекла оттуда какие-то трубочки и цилиндры. Я догадался, что именно этим меня и собираются «доить». Такая версия у меня была и ранее, и меня не очень вдохновляла такая перспектива, хотя в любом случае, разгрузиться я хотел так, что член уже стоял почти все время. И сейчас он был, будто литой.

Все так же молча, девушка надела на руки резиновые перчатки, наподобие медицинских, подключила трубки к резервуарам и аппарату, который, как я понял, яалялся насосом.

— Ну и напридумывали, — сказала она. — У нее был необычно низкий голос, из чего я решил, что девушка, вероятно, заядлая курильщица. После этого она резко достала что-то из под полы своей рабочей рубахи и я ощутил лекое покалывание в правой ноге. Это доярка Анна выстрелила в меня каким-то снотворным из специального пистолета.

Я почувствовал расслабление и, одновременно с тем, мне казалось, что меня приковали цепями к земле. Попробовав двинуться, я не смог переместиться ни на миллиметр.

— Вот так будет лучше. Ух, какой он здоровый, страшно даже. —