он чувствовал, что гремучие слёзы текут по его щекам, чувствовал, как снежные хлопья падают ему на голову и остаются на ресницах. Был бы у него яд, он бы отравился тут же... а может?... Да нет! Нет... хотя... это же Гниль, это его ребёнок! Убить этого монстра, что вылез из Эовин, вот какая мысль засела в его голове. Штопаный носок понимал, что нужно изжить со свету ребёнка, младенца который отравляет ему жизнь и не даёт дышать. Он представил, как ристанийка кормит его грудью, как прикладывает его к нежной пухлой груди и ребёнок сосёт, сосёт её грудь, её молоко.
— ААА — в бессилии то ли завыл, то ли закричал Фаромир ударяя кулаком о камни, рассекая плоть до костей.