раненой ногой, я вспомнил его мать, что уступила мне собственную постель чтобы спасти жизнь и вылечить от лихорадки, ещё я вспомнил её исказившееся от ужаса лицо, когда она поняла, что огненный снаряд взорвётся у неё в руках, упавшего в пыль парня, так и не добежавшего до меня с серпом, всех тех людей что умирали и падали на дорогу из-за своих предрассудков и убеждений... Челюсть свела судорога, по щеке поползла предательская слеза а пальцы до хруста сжали край стола, я впервые за всё это время остался наедине с собой, и это было невыносимо. К столу молча подошла девушка, не глядя на меня, оперативно расставила на столе тарелку с мясом, небольшую плетёную корзинку с хлебом, бокал и запечатанную бутылку вина.
Я деревянной рукой схватил бутылку, резким движением вырвал пробку и запрокинул голову, вливая в себя вино прямо из горла. Горячая волна прокатилась по пищеводу, в заледеневшей груди стало тепло, я отставил полупустую бутылку в сторону и тихо выдохнул, мотнул головой, смахнул с щеки слёзы и зажмурился. Медленно отпускало, тепло из желудка расходилось по всему телу, принося слабое умиротворение, голова слегка закружилась, вино здесь крепкое... Я посидел так немного, потом открыл глаза и спокойно взял вилку, минута слабости прошла, я готов идти дальше...