то, что кажется наиболее правильным. Верить в себя и переть вперед до тех пор, пока не уткнешься в какой-нибудь забор, который уже не удастся перемахнуть.
— Спасибо, — от души поблагодарил Фадеева я.
— Да не за что, — хмыкнул он, безмолвно заявляя: «Было б за что!» — Если что — обращайся. И, Витек, уж будь добр — не пропадай. А то я только сейчас понял, как же мне не хватало с кем-то по душам потрындеть! Безо всяких рангов, протоколов и необходимости держать марку!
— Угу, — усмехнулся я. — Мне тоже. Постараюсь заскакивать на огонек по возможности, Мишка! А сейчас — я, пожалуй, пойду к своим. Или для начала — пройдусь. Нужно как-то переварить это.
— Валяй. И удачи, — кивнул парень.
— Благодарю, — пожал я Михаилу руку и, попрощавшись с Маринкой, медленно поплелся наружу.
• • •
— Нашей эльке кранты, да? — спросил Питон.
Жутко хотелось отрицательно мотнуть головой. Улыбнуться и ободрить всех скопом.
Но в голову ударила мысль, что стоит лишь мне это сделать — и я тут же проведу черту между собой и остальными. А значит, это — моя последняя возможность побыть в их компании наравне. Пока никто еще не заметил новенькие погоны на шее.
Я по очереди начал заглядывать в глаза. Понимая, что сейчас, наверное, крайне смахиваю на Ромунова, но — плевать.
Я читал их отчаянное желание остаться вместе. Даже у чертового Питона, который никогда в общем-то, не выказывал особой любви ни к кому из нас! Но даже он смотрел на меня с еле заметной мольбой в глазах. Пытаясь, судя по всему, как-то пошевелить извилинами в попытке что-то изобрести в последний момент.
Мы все хотели остаться Эль-21. Хотели идти дальше бок о бок друг с другом. И ради такого — были согласны даже терпеть едкие подколки Виталика. Были согласны мириться с командованием Ёрловой. Недовольно кривиться от подначек Джи-сорок и Эйч-восемь. Лишь бы остаться единым целым.
И я не сдержался, расплывшись в широкой улыбке. Видя как в мгновение ока глаза массово зажглись безудержной надеждой.
— Алаева списала нас со счетов, — сказал я. — Отдала наверх рекомендацию о нашем расформировании.
— Хули ты тогда так лыбишься-то? — тут же выпалил Питон.
— Да потому что! — ответил я. — Пушкина вмешалась.
Я подцепил ворот, привлекая к нему всеобщее внимание. Видя как глаза у народа заблестели от осознания. Как отчаянье и страх вмиг улетучились, сменяясь яростным весельем и верой в светлое будущее!
— Я — новый комзвена Эль-21, — все же официально заявил я.
И остальных прорвало. Народ натурально прыгал от счастья, радостно обнимаясь друг с другом и прерываясь тут и там просто чтобы рассыпаться в поздравлениях. Причем никто до конца не был уверен, по какому именно поводу больше радоваться. Моему повышению? Или тому что Эль-21 продолжает свой путь?
Но я просто опустил руки. Понимая, что с этим порывом — мне не совладать при всем желании! Давая народу минуту чтобы перебеситься. Выплеснуть все накопившееся за последние сутки наружу. И ревом и гомоном вычистить гнетущую атмосферу из нашего модуля.