то время как все тут и там потихоньку отлынивали и халявили на отжиманиях! Но не мог же я вот так просто бросить это всем в лицо? Пришлось на ходу мямлить нечто относительно правдоподобное и ссылаться на банальное везение да хорошего наставника.
Впрочем, не прошло и десяти минут как до меня наконец-то дошло. Народ откровенно завидовал! Кто-то увидел сегодняшнюю трансляцию, кто-то припомнил о недавней высадке. Сложили два плюс два.
Но я по взглядам легко чувствовал, что сейчас практически всех вокруг можно было поделить на две основных категории. Первые — хотели оказаться на моем месте. А о сковывающим поджилки страхе от близкой встречи со смертью никто, похоже, даже и не задумывался. Вторые же не менее явно пытались меня развенчать. Цеплялись за любую мелочь и неверно выбранное слово в попытке сбросить с пьедестала.
И в итоге народ попросту цапался друг с другом, прекрасно обходясь и без моего непосредственного участия. Кто-то находил к чему придраться и заявлял об том во всеуслышание и на него тут же набрасывались мои поклонники. Вынуждая меня с каждой прошедшей минутой все сильнее жалеть что я вообще-таки повелся на слова Ники с Арленой и пошел в комнату отдыха! Уж лучше б было забиться в какой-нибудь темный уголок и просто не отсвечивать пару-тройку дней, пока вся эта канитель не уляжется! Авось народ как-нибудь перебесится и отстанет...
И когда на пороге появилась Арлена — то я несказанно обрадовался ее появлению. Почему бы она там ни стояла на стреме — а, судя по всему, запрет на вход более неактуален. А значит можно быстренько свинтить!
Я уже хотел было дождаться своего хода и заявить: «Ва-банк!», когда девушка, не глядя по сторонам, подошла ко мне.
— Вить, пошли со мной! — как-то весьма проникновенно заявила Арлена. С одного-единственного взгляда отбив у меня всякое желание возражать.
Я бросил карты на стол и, проигнорировав возмущенные протесты толпы, последовал прямо за Лен. Будто привороженный. Молчаливо шествуя рядом с ней.
Было что-то во взгляде, что тут же дало мне понять — тут не пустое любопытство. И вопрос действительно крайне серьезный. Будто кто-то как следует влип и меня вели к постели умирающего отдать последние почести.
Даже и не возьмусь объяснить точнее. За все два месяца на станции я лишь один раз видел Арлену серьезной. Да и то не столько видел, а сколько случайно подслушал обрывок ее диалога с Федором. Лен всегда ходила с легкой полуулыбкой. А даже если и удавалось застать ее за какими-то невеселыми мыслями — то быстренько оттаивала стоило лишь девушке уловить на себе чужие взгляды.
Но сейчас — лицо Арлены было предельно серьезным. Она шла рядом, указывая мне отлично известный путь к нашему жилому модулю. На ходу думая о чем-то своем, даже и не пытаясь завести хотя бы номинальную беседу чтобы скоротать путь. Оставляя меня мысленно метаться, пытаясь вычислить причину подобного поведения.
Но мне и в голову не приходило просто спросить. Было что-то такое в