же площади не десять человек, а, судя по всему, всего четверо. И в целом производил впечатление более... обжитого?
Центральный зал был вдвое больше. Через проемы виднелись чуть более просторные чем наши спальни на пару кроватей каждая. У одной стены стоял круглый столик с четырьмя стульями. На стене рядышком, на полочке, красовалось несколько настольных игр и сложенные стопкой фишки и колоды карт для покера.
У другой — вытянутый дугой вдоль скругленной стены стол с установленной на нем лампой для чтения. В то время как с третьей стороны на нескольких полочках лежали различные мелкие спортивные снаряды — скакалки, гантели, коврики для занятий. На тот случай, если кому-то было лень добежать до спортзала.
Едва только дверь открылась, как две наших наставницы удивленно подняли головы на ввалившуюся процессию. На столе между ними была разложена монополия. Притом партия явно была в самом разгаре — тут и там на доске красовались флажки и фишки.
— Оставьте нас, — бросила им Соколова. — Административные вопросы.
Женщины, скорчив недовольные мордочки, щелкнули на кпк разложенную партию и, одаривая нас всех любопытными взглядами, вышли за дверь. Разминувшись в дверях с ввалившейся Маргаритой.
Которая недоуменно вовсю озиралась, пытаясь сообразить, что она вообще тут делает. Марго тут же заметила меня, но бросив взгляд на севшую на дугообразный стол Соколову, не решилась даже шепотом задать мне вопрос.
— Вызывали, лейтенант? — робко, тщательно сосредотачиваясь на каждом произносимом звуке, поинтересовалась она.
Азиатка лишь кивнула. Сидя на столе, сложив руки со сжатыми кулаками на груди.
— Ожидайте, — бросила она, продолжая переводить глаза с одного лица на другое.
На наше счастье, долго томиться от мук неопределенности нам не пришлось. Едва ли через две минуты в помещение ввалился Ромунов и, не тратя и секунды, тут же уселся в кресло за столом.
— Курсант Волков, у вас есть крайне нехорошая особенность оказываться втянутым всякий раз, когда обстоятельства вынуждают меня контактировать с вашей группой вне учебного ангара, — медленно протягивая слова заявил он.
— Простите, товарищ капитан? — робко сказал я. Стоило лишь этому человеку войти в комнату, как весь мой пыл внезапно испарился. Да и в целом, как мне казалось, температура резко упала градусов, эдак, на пять.
Ромунов достал свой кпк и клацнул несколько клавиш. Стена позади него тут же засветилась, показывая недавно сделанный Соколовой кадр.
Марго не удержалась и тут же прыснула со смеху. Но, наткнувшись на весьма недружелюбные взгляды старшего комсостава, пролепетала: «Простите!» и замолкла.
— А мы все гадали, почему это синхронизация ваших двух пар не увеличивается, — устало вздохнул Ромунов, переводя спокойный взгляд с одного лица на другое. — Теперь все ясно. По дороге сюда я просмотрел данные с камер наблюдения. И, подозреваю, ваша интрижка с Кузнецовой, Волков, началась еще где-то в первые дни?
Я лишь смущенно кивнул. Ощущая на себе пристальный взор капитана. Не злобный, не раздраженный. А просто — изучающий. Будто перед мужчиной неожиданно встала интересная головоломка и он вдумчиво в нее вглядывался, пытаясь прикинуть, а как это вообще