Мама на полставки. Вступление

и мы больше никогда не увидимся. — Не повышая тона, спокойно предупредил я и она тут же принялась промакивать уголки глаз салфеткой, задышала глубже, стараясь успокоиться. Не то чтобы я и вправду собирался уйти, не получив ответы, но, угроза подействовала, что говорит о многом.

— Что у тебя за дела с моими родителями? Папа сказал, что ты приходила полгода назад. — Удостоверившись, что она не собирается разреветься, решил узнать правду я.

— Твой отец... Он юрист, впрочем, ты и сам отлично это знаешь. Когда оформляли документы об усыновлении, он добавил пункт, что я не имею права приближаться к тебе и заявлять о своих материнских правах на весь срок опеки над тобой. — Дрожащим голосом выговорила она, я понятливо кивнул. Больше чем на сто процентов уверен, что подобная инициатива исходила вовсе не от отца.

— А что с моим биологическим отцом? Я надеюсь, он не заявится вслед за тобой, чтобы трепать нервы моим родителям? — Вспомнил о важном пункте я.

— Нет-нет, он давно мёртв. — Торопливо поспешила заверить меня Светлана. В груди что-то дрогнуло, но, почти сразу же всё пришло в норму, я даже нашёл в себе силы, чтобы ухмыльнуться.

— Ну да, лётчик, или космонавт? Наверное, террористы убили, когда он защищал мирных граждан? — Уточнил, скрывая за едким ехидством своё удивление.

— Нет... Его убили в тюрьме. — Прошептала Светлана, чуть не заставив меня сплюнуть с досады, это надо же, сын уголовника.

— За что его посадили? Небось, невинно осужденный? — Уже с трудом продолжал гнуть свою линию я.

— За изнасилование... Меня. — Ещё тише, с тихим всхлипом, промямлила она и чуть ли не в столешницу головой уткнулась. Я не выдержал и нахмурился, поджал губы и попытался переварить новую информацию. Не сын уголовника, а дитя изнасилования, интересно, родители знали о моей родословной, когда забирали из приюта? Странные мысли, какая теперь разница?

— Светлана, посмотри на меня. — Чуть мягче, добавив в голос каплю тепла, попросил я. Женщина робко подняла лицо, по её красивому лицу текли слёзы, губы дрожали, но, она не издавала ни звука.

— Успокойся и прекрати реветь. — Мне стало чуть-чуть стыдно, сейчас картина изменила ракурс и предстала в новом свете.

В норму она не пришла, но, давиться слезами перестала, что не могло не радовать. Официантка, доставив заказ, ещё более удивлённо посмотрела на утирающую остатки слёз Светлану, внимательно на меня.

— Большое спасибо. — Не терпящим возражений тоном заявил я, явно давая понять, что она здесь лишняя.

— Значит, ты родила меня от насильника, решила избавиться, а через восемнадцать лет раскаялась? — Настойчиво затаптывая в душе ростки жалости, спросил я так, словно это самое обыденное событие в моей жизни.

— Нет, я не хотела отдавать тебя, это всё папа. — Всхлипнув, замотала головой Светлана. Я взял в ладонь бокал с коньяком, согревая его, вежливо придвинул собеседнице чашку кофе, она взяла её и слегка приподняла, но, руки дрожали и тёмная ароматная поверхность пошла рябью.

— Ты