О чем (продолжение ни о чем)

Сначала никто не открыл и я позвонил еще раз. Послышались неторопливые тяжелые шаги и дверь открыл крепкий загорелый парень, в котором я не сразу узнал Пашку, сына Сигурдии.

— Привет, Пашка, мужик, не узнать. А мама дома?

— Привет, дядя Жора, проходите.

В зале за накрытым столом сидела Сигурдия, в нарядной блузке. Увидев меня заулыбалась, хотя в ее улыбке мне почудилось что-то хищное.

— Присаживайся, ко мне сынок в отпуск приехал. Взбрызгиваем.

Пашка после меда ходил судовым врачом в торговом флоте. После пары рюмок закидал нас морскими байками.

Очередной тост произнесла Сигурдия:

Сынок, Георгий Тимофеич предложил, вернее я предложила а он милостиво согласился быть вместе.

— Совет Вам, как говорится, да любовь!

— Правда Жорик думал лишнюю неделю. Сынок, как ты считаешь: красиво заставлять даму ждать, волноваться?

— Такую даму я бы не рискнул, разве что дядя Жора из рода МакКлаудов-улыбнулся Пашка.

— Кстати, сынок, как врач осмотри Жорика.

Пашка посерьезнел, проверил мне пульс, давление, послушал фонендоскопом, и выдал вердикт, что противопоказаний к браку не имеет.

Тогда Сигурдия продолжила, уже обращаясь ко мне: Я Пашку не стесняюсь, а ты?

Я молча протянул Пашке ключи от своей квартиры — иди отдыхай. Со словами: держись старик, понадобится медик — зовите, Пашка хлопнул меня по плечу и вышел, захлопнув дверь.

— Что, дорогой, боишься?

Я поежился.

— И правильно делаешь. А теперь усвой всего одно правило: Я главная и я всегда права. Я говорю-ты делаешь. Твоя инициатива-твой риск.

А сейчас, за то, что долго сомневался я тебя познакомлю с ремешком. Сигурдия вышла из комнаты и вернулась уже без блузки и лифчика, но в короткой обтягивающей черной юбке и с солдатским ремнем со звездой на пряжке.

— Не стоим, снимай штаны и ложись животом на боковину дивана.

Я знал, что порка будет, но не думал, что так сразу. Мысли путались, а руки на автомате, подчинялись приказу и стягивали одежду. Я лег, как велели и краем глаза следил за Сигурдией. Она отработанным движением намотала ремень на руку, оставив пряжку на сободном конце. Отступила на шаг и примериваясь опустила пряжку на середину моей жопы.

— Расслабься, милый, и привыкай.

С этими словами пряжка впечаталась в мое тело. От боли перехватило дыхание и тут же следующий удар и еще. Рука непроизвольно попыталась прикрыть жопу, но Сигурдия, приблизившись, перехатила ее и завела мне за спину, не переставая хлестать мой зад.

Я стонал, стиснув зубы, зная сколько ушей за соседскими стенами.

— Молодец, терпишь, сколько уже получил?

Я с трудом растиснул зубы — не считал.

— А зря, начнем с начала. Вот платочек закуси, чтоб зубки не попортить.

И вновь ремень заплясал, больно кусаясь пряжкой, но вздутые рубцы и выпитый алкоголь, чуть притупляли боль. Я стоически вынес еще 60 ударов.

— На первый раз хватит, благодари за науку.

Я вопросительно посмотрел на Сигурдию.

— На колени и руку целуй и ремень.

Я сполз с дивана на колени целовал холеные с кроваво красными ногтями руки, окроваленную пряжку ремня, придерживая руками истерзанную жопу.

— Ну, не