Лучшая мама

Звали моего лучшего друга детства Майк. Мы дружили с восьми лет, вместе росли и были лучшими друзьями. С его матерью я тоже был знаком, и мы хорошо ладили. Звали ее Мария, но все почему-то называли ее Мари. Она не была, конечно, красивейшей из женщин, я видел и покрасивее, но почему то когда я ласкал свой член, я ловил себя на том, что думаю о ней. Сама она была среднего роста и довольно пухленькая, но боже, какая у нее была грудь — просто лучшая в мире, размера, наверное, четвертого и ничуть не обвисшая, и я так всегда хотел потрогать эту чудесную грудь. И еще была одна вещь, — она, как и я видимо любила носить колготки.

Я никогда не видел ее с голыми ногами, всегда на ней были надеты такие сексуальные вещицы, которые и не в каждом магазине встретишь. Особенно, как я заметил ей нравились черные, со штанишками и без них, но, видимо в них было жарко этим летом и сейчас она носила колготки цвета загара. Буквально позавчера я был у них дома, — Мари готовила барбекю. Она стояла к нам с Майком спиной, слегка нагибаясь в своем легком платье, чтобы следить за процессом и тогда открывался чудесный вид ее полных, аппетитных бедер, обтянутых, блестящим в лучах заходящего солнца, нейлоном. Налетал легкий ветерок, ее воздушное короткое платьице приподнимали потоки теплого летнего воздуха, и она смеялась своим мелодичным смехом и придерживала его одной рукой но с другой оно все равно приподымалось и тогда становился виден край ее попы, а я сидел с напряженным членом смотря во все глаза на нее, гадая, надела ли она сегодня трусики или довольствовалась штанишками колготок.

Как-то раз в субботу, когда мне было уже 13 лет, и я что-то там делал во дворе, зазвонил телефон. Я помчался через кухню, пулей пролетев ее и едва не сбив с ног мою мать, поднял трубку и сказал «Алло?».

— «Привет Джонни это я Мари!» Это звонила она!

Я ничуть не удивился, она часто звонила узнать, не у нас ли ее Майк. Я подумал, что она звонит именно по этому поводу, и уже хотел сказать ей, что Майк сказал, что они с отцом поедут к его двоюродному брату в соседний город.

Но дальнейшее показало, что мое предположение оказалось ошибочным.

Она сама сказала мне, что все уехали и она хочет что бы я помог ей в по дому.

Сказала, что заплатит и я согласился, но мне были не нужны ее деньги. Я моментально представил, что останусь с этой сексуальной женщиной наедине и: нет дальше я в своих мечтах зайти не мог.

Это было весьма наивно с моей стороны полагать, что замужняя, почти сорокалетняя мать моего лучшего друга позволит себе какие либо вольности — нет, об этом не может быть и речи. Стоп, — у меня вдруг родилась смелая мысль. Да, она не может, но я:

Сказав ей,