Гиперсомния

бешено колотилось, я чувствовал, как подскочило мое давление — каждый удар сердца отбивался у меня в висках. Она была прекрасна — маленькая, кругленькая, с аккуратненьким сосочком — это было лучшее, что я когда либо видел в жизни. Я еще пару минут попялился на свою сестру, пытаясь запомнить каждую мелочь, каждую деталь. Я мысленно фотографировал ее, чтобы потом представлять в своих фантазиях не «абстрактные» сиськи, а вполне конкретные — сиськи моей сестры. Оля могла проснуться в любую минуту и потому, во избежании конфузов, я поправил на ней халат, накрыл одеялом и помчался в ванную снимать накопившееся напряжение. Оля проснулась примерно через 2 часа.

С того дня, я стал с нетерпением ждать следующего «эпизода» и ждать мне пришлось всего несколько дней. Ситуация повторилась — я опять не смог разбудить Олю. Сообщив всем, кому следовало я подошел к ее кровати — Оля спала под одеялом на боку, обняв подушку. Я стащил с нее одеяло, в надежде вновь увидеть ее грудь, но, к моему сожалению, халатик был на своем месте. Я даже представить не мог что будет, если Оля проснется и увидит меня, лапающим ее или даже просто так, стоящим над ее кроватью — это было абсолютно недопустимо, но желание оказалось сильнее. Я решил сделать вид, что пытаюсь ее разбудить, на случай, если она проснется прямо сейчас. Я осторожно перевернул ее на спину:

— Вставай, слышишь! — громко сказал я, положив руку ей чуть выше живота и начал тихонько толкать — Вставааай, быстро! Вставааай! — одновременно я поднимал руку выше и вот моя рука уже уперлась в основание груди, я приостановился, затем, немного подумав, все таки решился их потрогать:
— Встааавааай! — протяжно сказал я, одновременно взяв в руку Олину сисечку. Ощущения были незабываемые — такая теплая и мягкая.
Окончательно осмелев, я запустил свою руку ей под халатик и стал мять уже голенькую грудь своей сестры — это было прекрасно. Мой член был напряжен еще до того, как я решился подойти сюда — теперь он просто стоял колом и готов был взорваться в любую минуту. Долго так продолжать было нельзя — я накрыл Олю одеялом и сразу же побежал дрочить...

Шли недели, с каждым последующим эпизодом я становился все наглее. Я уже без особого стеснения трогал Олину грудь, раскрывал на ней халатик, смотрел на нее, мял, но всего этого было мало, я хотел большего. Сделать что то большее по утрам у меня небыло возможности, ведь я всегда думал только о том, чтоб Оля не проснулась. Мне нужно было больше времени, намного больше.

Я понимал, что самый идеальный вариант для меня — делать это не утром, а ночью, когда родители спят. Но как поймать такой эпизод я не имел представления, ведь отличить приступ гиперсомнии от обычного сна невозможно. Единственный вариант — попробовать разбудить. Я стал перебирать варианты и один из них, как мне показалось, мог бы сработать.

Несколько дней спустя, после того, как Оля уснула, я решил его опробовать.