она безупречно одета, строгое синее платье, волосы убраны назад, а я сижу голая на полу, забитая в колодку, со следами высохшей спермы на губах... Ты ставишь стул перед колодкой, она садиться, и, сняв босоножку, ставит ногу на колодку. У неё изумительный педикюр, черный лак оттеняет белизну кожи, и, я даже вздрагиваю, — у неё на мизинце надето золотое кольцо. Она молча протягивает мне ногу и я вдыхаю аромат её ног. Видимо, она специально не мыла ноги несколько дней, потому что они пахнут терпко потом и пылью, но это божественный запах... Я беру её большой палец и начинаю обсасывать, и... странно, я понимаю что я хочу это делать...
облизывать её, именно её ноги...
Я с жадностью вдыхаю этот терпкий аромат её ног, и с ужасом начинаю чувствовать как низ моего живота стал тяжелом, как кровь стала стучать в висках...
Я очнулась. Ты сидел напротив меня и... я не могла поверить... надевал на мои лодыжки настоящие железные браслеты, широкие, кованные они захлопнулись у меня на щиколотках, ты уже вставил болт вместо замка и затягивал гайку.
Через минуту такие же браслеты были у меня и на запястьях.
Ты зашел сзади и я почувствовала холод железа у себя на шее.
Теперь оставалось соединить ножные кандалы с ручными и с ошейником.
Господи, я стала твоей рабой? Ты отомкнул колодку и помог мне встать.
Странно, но вся сбруя пришлась мне в пору. Ты взял меня за цепь, идущую от ошейника и потянул вниз. Я опустилась на колени. И ты вошел в меня сзади, глубоко и как мне показалось даже грубо.
Я стонала и выгибалась, но твои руки твёрдо держали мои бёдра.
Потом, через полчаса, я лежала на кровати и приходила в себя. Хотела закинуть руки за голову, но проклятая цепь не дала это сделать. Подошел ты и раздвинув мне ноги погладил моё лоно, потом продел через кольца совсем маленький замок, замкнул его, и лёг рядом...
Надо поспать... завтра будет новый день...
Будильник зазвенел в половину седьмого. Я потянулась. Цепей не было. Открыв глаза я поняла что лежу у себя дома. Я подскочила на кровати. Боже, это был сон? Неужели? Тут рука нащупала замочек, который крепко соединял мою плоть...