Сексуальная Лора

Моя двадцатилетняя кузина голубоглазая блондинка с сильно задранным носиком Лариса была, как говорили хорошо знающие ее бывшие одноклассники, не от мира сего. Я бы так о ней не говорил, хотя она мне тоже нравилась, меня постоянно тянуло к ней, а секрет был в том, что мы, будучи еще мальчишками, чувствовали в ней что-то особенное, что выгодно отличало Лору от девчонок ее класса. Мне было очень приятно держать в своих руках ее нежную ладонь, как мне казалось, сделанную из самого белого и нежного бархата. Когда Лора долго и упорно смотрела на кого-нибудь из нас, то мы были готовы идти за ней на край света, словно слепые за красавцем поводырем.

Более взрослые женщины не любили нашу красотку с тонкой талией и уже сформировавшейся грудью. Они по — змеиному шипели ей вслед, тихо называя потаскухой, хотя доказательств в этом они, как мне казалось, не имели, а потому их не приводили.

Лора любила медленные танцы, типа тягучего танго, когда девочку можно было «посадить на коленку», Так мы называли незамысловатый прием, когда партнер, держа девочку за талию, просовывал коленку между ее пугливо сомкнутыми ножками, и так натирал ей лобок, что казалось, он вот — вот запылает, как костер, в который подбросили солидную порцию сухого хвороста. Лора никогда не отрывалась от такого партнера, прижимаясь к нему всем телом, словно говорила; «На! Бери меня! Ну, что же ты медлишь?! Я не знал кто она? Невинная целочка — девушка, еще не вкусившая сладости греха, или отъявленная проститутка-притворщица? Слабо верилось в то, что это уже не молоденькая девочка, невинная и беззащитная, а хитрая обольстительница, умело завлекающая юношу в омут запретной любви. Короче, Лора относилась к категории девушек-загадок, чем еще больше притягивала к себе внимание не только бывших знакомых мальчишек, но и уже зрелых мужчин.

Ее мать, которую я называл бабой Шурой, тщательно следила за дочерью, не допуская ее к мужчинам, так как знала, что змея-дочь готова в любую минуту накинуться на любое невинно лежащее мужское тело. Взять, хотя бы ее молодого мужа Николая. Ему было сорок, когда его восемнадцатилетняя падчерица стала уделять ему повышенное внимание, что было тут же замечено ее бдительной матерью, которая хорошо помнила свои похождения в восемнадцать лет. В то время в стране гремел спорт. Девочки в коротеньких белых шортиках и таких же майках, обтягивающих еще совсем молодую грудь, были в центре внимания мужчин — любителей спортивных парадов. На трибунах гремели не только дружные аплодисменты в их адрес, но и раздавались голоса: «Вон та, третья справа во втором ряду. Ишь, как ягодицами крутит, вроде уже села на моего «молодца». А у ее соседки какие сиськи?! Убиться можно! Классные девчонки! — балдели мужики, плотоядно улыбаясь. Девушки, видимо знали об этих комплиментах и еще больше крутили наиболее соблазнительными частями тела перед жадными глазами мужской половины зрителей, привлекая к себе их повышенное внимание.

Тетя Шура тоже была из