Семейная любовь

«Ты будешь мыть посуду!», — дразнил Паша свою младшую сестру, Ирину.

«Не буду!», — со слезами отвечала Ирина.

«Прекратите препираться и ешьте!», — прикрикнула на них их мать Евгения Петровна.

Александр муж Евгении Петровны пристально смотрел на детей.

Как раз в это время они услышали стук в дверь.

«Я открою», — сказала она и пошла к двери.

Открыв дверь она увидела на пороге загорелого хорошо сложенного парня с пистолетом в руке. Он схватил Евгению Петровну и приставив пистолет в ее виску прошипел:

«Крикни и я продырявлю твою башку, сука.»

«Кто вы.., что вы хотите?», — пролепетала Евгения пытаясь вырваться из стальной хватки.

«Молчи сука, здесь я буду задавать вопросы, а ты отвечать», — сказал он и его рука проскользнула в вырез ее платья и, обнаружив что Евгения без лифчика, с силой сжала сосок на ее груди. Евгения задыхалась и покраснела.

«Я думаю, что мы договоримся по хорошему. Ты можешь называть меня Николаем», — сказал он и улыбнулся.

Он развернул ее лицом к себе и полные губы. Тут он услышал спор в столовой. Тогда он развернул ее и подтолкнул пистолетом внутрь дома.

Они шли по направлению к столовой.

«Заткнитесь нахер, иначе я грохну эту суку!», — сказал он и приставил пистолет к голове Евгении.

«Мамочка!», — закричали Ирина и Павел.

«Женечка!», — ошеломленно вскрикнул Александр.

Александр встал, но сразу же остановился. Он понял, что этот ублюдок не шутит, и медленно сел обратно.

«Быстро все в зал», — сказал Николай.

Они медленно встали и пошли в зал, один за другим. Там они сели и Николай связал их веревкой.

Он быстро прошел по комнатам и собрал все их золото и деньги.

Все это время они оставались связанными. Они были испуганы, особенно Ирина — она плакала непереставая.

Павел чувствовал жалость к сестре, и пробовал успокаивать ее. В то же самое время он не мог оторвать взгляда от матери. Веревка, которой она была связана, пересекала ее груди поперек и прижимало ее платье так сильно что теперь он ясно различал ее соски. Это было невероятно, Паше казалось что она возбуждена. По крайней мере ее большие и вставшие соски говорили за это.

Только через некоторое время Николая вернулся в комнату. Он посмотрел на Евгению Петровну и ее вставшие соски.

«Эта комната возбуждает тебя так или ты рада что я вернулся?», — сказал он и улыбнулся.

Он стал медленно развязывать веревки Евгении.

«Сука, блядь, убери свои поганые руки от моей жены.», — крикнул Александр и попробовал пнуть Николая.

Николай увернулся и пнул Александра в лицо. Александр вскрикнул и решил, что лучше не будить гнев в парне с пистолетом.

Теперь Евгения была полностью освобождена от веревок. Николай толкнул ее на пол и сорвал с нее платье, разорвав его при этом в клочья.

Паша уставился на обнаженное тело матери. Ее живот был выпуклым, а груди слегка отвислыми. Но больше всего его поразил размер ее сосков. Ареолы вокруг соска были размером со сливу, а ее коричневый сосок был полностью вертикален, мало чем отличаясь от большого пальца руки. Его член начал расти несмотря ни