от дяди! Дайте человеку хоть раздеться. — в коридоре показалась миловидная, похожая на свою мать в юности, молодая женщина в распахнутом халате, небрежно подвязанным кушаком. Из-под полы высовывалась стройная ножка, а за пазухой белела кожа ничем не прикрытой груди. Я сглотнул, а член согласился со мной кивком головки.
— Ты чего стоишь? Раздевайся! — привёл меня в чувство голос Тони, а когда я на него повернулся, то чуть-было не потерял сознание. Тоня стояла абсолютно голая и натягивала на себя халат, — Одежду повесь на плечики, халат себе выберешь сам.
— Олеся, чайник поставь, стол накрой, что стоишь, ляжками светишь? — и прошла в комнату.
Я стал снимать одежду под изучающим взглядом двух пар детских глаз. Разделся до трусов и потянулся к халату.
— А трусы, кто будет снимать? — строгим голосом спросила девочка.
— А надо? — опешил я, в очередной раз изумляясь нравам, царящим в этой семье.
Девочка подошла и деловито взявшись за резинку стянула с меня трусы и посмотрела на член.
— Нормальный! — крикнула она через плечо в комнату.
— Ну, вот и хорошо. Идите сюда, мои сладкие, я вас вкусненьким угощу. Саша, ты переоделся иди в комнату.
Это была единственная комната в этой квартире, и я не мог себе представить, на что рассчитывала Тоня согласившись взять меня с собой. Но это не главное. Широкий проход в комнату перегораживал самодельный шкаф, в котором стояла и посуда, и книги, и вазочки, и прочая мелочь. В комнате, на против окна, занимая почти всю стену, стоял четырёх створчатый шкаф. По всему периметру стояли не высокие и не глубокие лари, на которых лежали, стояли игрушки, шкатулки цветы в горшках. Везде стояли лежали подушки, валики, думки. На стене стереосистема и плоский телик, видак. В центре стоял круглый низкий, высотой всего десять, пятнадцать сантиметров, стол, сидеть рядом с которым можно было только скрестив ноги или на коленях, ну или лежа. Весь пол был завален коврами, накидками, подстилками. Не пол, а огромное лежбище. Видимо из-за тесноты. Ведь здесь, когда-то приходилось спать пятерым или даже шестерым.
Пока я с изумлением рассматривал удивительный интерьер, женщины накрыли на стол.
— А ты меня на лошадке покатаешь? — дёрнула меня за кушак девочка. Пояс развязался и упал к ногам. Полы распахнулись, оголяя мою срединную часть. Это никого не заинтересовало, и я сел к столу по-турецки, просто запахнув полы. Девочка пристроилась рядом и ожидая ответа, гладила мою коленку.
— На какой лошадке? — терялся я догадках.
— Ну, можно на спине, когда ты сам будешь скакать на маме или бабушке, или просто, у тебя на животе, когда они тебе надоедят.
— Если мама разрешит — покатаю. — пообещал я.
— Вы, когда знакомится-то начнёте? — Спросил молчащий до этого Коля.
— Не спеши. Сейчас выпьем, перекусим, а уж потом... Всё садимся за стол.
Не взирая на свою полноту, Тоня легко, даже грациозно, уселась по-турецки, при этом ничуть не заботясь, прикрыты её интимные места или нет. Также поступили и