Сексуальная жизнь Леночки

ошибалась! Следующий день я запомнила на всю жизнь как кошмарный сон. В семь утра отец ушел на работу, а мама, вытащила меня ещё сонную из постели и поволокла за волосы в зал. Там она грубо разложила меня спиной на столе и широко развела мои руки и ноги, привязав их к его ножкам. Я пыталась просить прощения, но она словно не слышала меня. Минут пятнадцать она приготавливалась, принося в зал всевозможные предметы и складывая их на журнальном столике, а потом начался кошмар! Для начала она сняла с себя трусы и заткнула ими мне рот, как кляпом. Затем крепко обвязала мои груди верёвкой и прищепила на каждый сосок бельевую прищепку. Почти сразу соски набухли и увеличились в два раза. Резкая боль пронзила меня ниже живота — это мама прищепила прищепки мне на половые губы. Затем она раскрыла моё влагалище, потянув в стороны за эти прищепки, и впихнула туда огромный огурец. Одной рукой она оттягивала мои соски, а другой — грубо орудовала огурцом в моей пизде. Мама специально не пользовалась во время наказаний фалоимитаторами, так как они очень похожи на настоящий член, а она хотела меня не выебать, а поиздеваться надо мной, поэтому в ход шли всякие подручные средства. После огурца настала очередь пивной бутылки, и если горлышком она кое-как в меня входила, то донышком вперед не залазила, как мама не старалась. Поняв это, она решила поменять мне позу, уложив меня на диван и привязав мои руки и ноги к концам швабры. Я лежала на спине, задрав вверх широко разведенные руки и ноги. В такой позе мои отверстия стали более доступны для проникновения, поэтому бутылка, с трудом, но все-таки оказалась у меня в пизде. Засунув мне в попку пару свечек, мама удалилась на кухню, оставив меня на диване. Мои оба нижних отверстия просто разрывались от боли, сосков я практически не чувствовала, а забитый трусами рот сильно затруднял дыхание. В итоге я впала в состояние какой-то прострации, из которой меня вывели удары, градом спавшиеся на мои ничем не защищенные ноги, попку, живот и лобок — это мама, освободив мои дырочки, основательно обрабатывала меня отцовским кожаным ремнем. Наиболее сильная боль была, когда ремень попадал по распухшим половым губкам.

— Будешь знать, как не слушаться родителей! — приговаривала мама, высекая ремнем красные полоски на моем теле, — Получай! Маленькая шлюшка!

После того, как устала сечь, она освободила меня от веревок и, поскольку у меня подкашивались ноги и я не могла идти, буквально отволокла меня в ванную комнату. Там она усадила меня в ванну, а сама стала надо мной так, чтобы её влагалище оказалась прямо перед моим ртом. Я усиленно заработала своим язычком между её половых губок. Через некоторое время мама сильно прижала мою голову к себе, и тут мне в лицо ударила сильная струя мочи.

— Продолжай лизать! — приказала она, и тут её накрыл