Эротерапия

другу щечки и глаза. Такой невыносимой всесторонней ласки я еще никогда не переживал... Надя ловила ртом мою сперму, а потом прильнула ртом ко рту жены, передавая ей ее...

Все это время она мучала себя вибратором. Когда я, обессиленный, отвалился, она вдруг запищала, как маленькая девочка, и быстро-быстро стала толкать рукой вибратор себе во влагалище. Я обнял ее, привлек к себе, сжал рукой сосок, отчего она запищала еще пронзительнее... Так впервые в жизни у меня в объятиях кончила другая девушка. Потом мы еще раз довели до оргазма жену, используя вибратор, который довел ее до настоящей истерики блаженства, а потом Надя делала ей расслабляющий массаж, чтоб она уснула. Я успел возбудиться по второму кругу, но молчал, чтобы не утомлять жену. Когда она уснула с блаженной улыбкой на лице, мы с Надей вышли в туалет. Нас переполняла истома, и не хотелось говорить, но все-таки я побаивался оставаться с ней наедине. Тем более, что желание просыпалось с новой силой, и я все отчетливее понимал, что хочу именно ее, хрупкую девушку с детской фигурой и остренькими сосками, — не переставая ни на секунду умирать от любви к жене.

Мы с Надей зашли в туалет, потом в ванну, где она вдруг положила руки мне на плечи, посмотрела в глаза, и мы, без слов поняв друг друга, пошли в комнату, на диван. Мы будто отдались вдруг какому-то потоку, который понес нас против воли. У меня совесть кричала, как сумасшедшая, но в тоже время безумно хотелось Этого, и я понимал, что Это неизбежно. Я отвел Надю в темноте на диван, она обвила мне шею руками, впилась в губы, и я сразу вошел в нее, изнывая от наслаждения... Это был такой порыв, когда разум просто исчез, потух... Презервативы остались в спальне, и мы сношались «вживую». Я изо всех сил сдерживался, желая довести до оргазма Надю, и мне это удалось: она вдруг напряглась, прикусила мне губы и снова запищала — приглушенно, хрипло, чтобы не разбудить жену. Тут и я кончил в нее, не в силах вынуть член. После этого мы еще с полминуты прыгали друг на друге по инерции...

Потом лежали, благодарно прижавшись друг к другу. Не говорили. Истома накрывала все сильней, усыпляя совесть... но внезапно Надя вскочила — «мне пора». Я придержал ее, но она убрала мою руку и сказала «нельзя, чтобы твоя жена увидела нас». Я тоже понимал это...

Надя быстро и бесшумно оделась, я проводил ее, поцеловал на прощание в лоб, сказал «спасибо за все», она глубоко вздохнула, сказала «и тебе спасибо» — и ушла...

Я постоял какое-то время без единой мысли в голове, потом снова разделся догола, вошел в спальню и лег с женой. Она спала. Я нежно-нежно, чтобы не разбудить, обнял ее, она пошевелилась во сне, прошептала «Надюша...» и снова затихла. Никакой ревности, никаких чувств, кроме усталости и глубокого-глубокого, бездонного удовлетворения и насыщения, я