Тридцать три. Часть 13

маленькая клизмочка. Горячая жидкость ударила во влагалище вместо моей спермы, но эффект был поразительный. Зоя кончала сильными рывками, орошая эякуляцией мои ноги. Влагалище сжалось с такой силой, что мой член выскочил из неё как пробка. Зоя упала на бок, схватилась за низ живота, несколько раз дёрнулась и... рассмеялась.

— Вот, гады! До чего довели. — Она перебирала мокрые простыни.

— Теперь я!

— Что ты? — все повернулись к Леночке. — Тебе ещё рано!

— Морковкой дрочить, можно и не рано? Сами пальцы мне совали — ширину по пьянке мерили. А как нормальный мужчина попался, так сразу рано. Тогда я завтра в школе в туалете какому-нибудь старшекласснику отдамся!

— Леночка, милая, я для тебя большой. Я могу тебе всё порвать. Давай я тебя поцелую, ты кончишь. Давай?

— Он прав. У него член для взрослой женщины. Нельзя тебе ещё.

Она нырнула под кровать и вынула обрезок цилиндрической изоляции швов из микропоры, перевязанной в нескольких местах нитками, для бугристости. На всю эту внушительную конструкцию был туго натянут презерватив. Она покачивала ей как дубинкой.

— Я хочу, чтобы первым моим мужчиной стал дядя Саша. И пока у меня ещё нет менструаций, я хочу, чтобы он кончил в меня.

— Девочка моя, пусть он кончит в меня, если только в этом дело. — Взмолилась Зоя. — Саша, уходи лучше, я тебя прошу.

— Нет, Зоя, нет. Девочка права. Если не он, то это будет кто-нибудь другой, не сегодня, так завтра. Она, с нашей помощью, уже давно стала женщиной. Она уже не девственница, вон какими игрушками играет. Так пусть это лучше случится при нас. С хорошим человеком и замечательным мужчиной, который ей понравился, и которого она искренне хочет.

— Ой! Бабуля! А-А-А-А! — Пищала она от радости, прыгая по кровати и целуя женщин.

— Мамочка, не плачь. Я тебя люблю. Пусть этот момент станет нашим общим праздником — Праздником моего посвящения в ЖЕНЩИНЫ! А?

— Тогда нужен и соответствующий наряд. Девочки будем наряжаться. — предложила Вера Ивановна. — Сашенька, а тебе придётся подождать нашего выхода в комнате, не обидишься?

— Честно? Мне не по себе. Ведь она несовершеннолетняя и все мы попадаем под статью о развращении малолетних. Жеткова-то.

— Вот, лично ты здесь уж точно не причём. Надо сказать, спасибо моему покойному муженьку. Но он уже вероятно предстал перед Всевышним за свои прегрешения. Не бери в голову. Иди налей себе рюмашку и готовь инструмент. — Она слегка щёлкнула по уже повисшему члену.

Ну и вляпался! А с другой стороны, бабуля права, всё уже и так случилось. Пусть эта скороспелка вступит в женскую жизнь на моём члене.

Я налил себе водки. Выпил. Налил ещё. Чёрт! Как я волнуюсь.

Дверь в спальню торжественно распахнулась. Леночка стояла в дверях в наряде полу невесты, полу шлюхи. От невесты на ней было одето что-то вроде короткой фаты и белых перчаток. Поперёк груди был повязан платок, который не закрывал набухшие молочные железы, а наоборот выпячивал их. Соски были намазаны