Сюрприз! Сюрприз!

за тем, как расцветают или рушатся отношения. Хочешь оставить Джейн?

— Конечно. Я её люблю, а этот месяц стал самым волнующим в моей жизни. И вообще, Джейн красавица из красавиц.

— Да, она прехорошенькая, — кивнула Мег, направляя шаги к коровнику. — Так вот, я предсказываю, что всё это скоро — и навсегда — кончится, если ты что-нибудь не предпримешь. И вот тут-то придётся кстати моё предложение.

Эмили внимательно, но слегка беспокойно слушала. Беспокойно отчасти из-за неопределённости, а отчасти — потому, что, шагая, Мег этак по-хозяйски оглаживала бедро, талию и грудь собеседницы.

— Стань на неделю нашей рабыней, — предложила Мег, и Эмили ахнула. — Именно рабыней, не нижней. Нашей собственностью. Конечно, вместе с Джейн.

Эмили стала как вкопанная, чуть не дойдя до коровника.

— Пошли, — подтолкнула её Мег. — Ты многому научишься у двух опытных хозяев. К слову, мы оба начинали как рабы. А в конце недели ты сможешь решить. Можешь уйти со всеми извлечёнными уроками и ценными прозрениями, забрав Джейн, а можешь остаться. Выбор только за тобой. Либо ты уходишь со своей рабыней, либо нашими рабынями становитесь вы обе.

— Погоди! — воскликнула Эмили, когда до неё начало доходить. — Ты сказала, вы с Бобом начинали как рабы?

— Да, но со мной немного по-другому. Я провела рабыней два года перед тем, как Боб меня купил, а потом ещё три года — его рабыней. И Боб был рабом. Он поступил именно так, как я тебе предлагаю. Согласился стать на неделю рабом одной пары, чтобы глубже понять доминирование и подчинение.

Мег рассмеялась.

— С той недели он не отсосал ни одного члена. Хотя всё ещё изредка пошаливает с мальчиками.

Голова Эмили шла кругом. Её просят стать рабыней. Соседи тоже были когда-то рабами. Боб сосал члены. Всё это в сознании не умещалось.

Затащив Эмили в коровник, Мег остановилась перед двумя стойлами.

— Два дня из семи поживёте здесь. Ощутите, как живут лошадки.

Эмили заглянула в одно стойло. Оно оказалось свежевычищенным и обустроенным. Пол устилала свежая солома, в углу лежал небольшой туристический коврик. Со стены на крючках свисали разнообразные кожаные ремешки, уздечки и трензеля. На другой стене — ещё больше ремешков, но более изукрашенных, некоторые с яркими плюмажами.

— И когда ты предлагаешь начать?

— Когда пожелаешь, — ответила Мег. — Хочешь — возьмём тебя в рабыни немедля.

— Мне надо подумать. — Перебирая кожаную сбрую, Эмили пыталась представить себя в ней. — Можно, я отвечу завтра?

— Конечно. — Мег улыбнулась и привстала на цыпочки поцеловать её. — А если так быстро не решишься, предложение останется в силе.

— Почём мне знать, что в конце недели вы меня освободите?

Мег рассмеялась.

— Ты не узнаешь до последнего, и неопределённость только обогатит ощущения. Но мы ещё никого не похищали и вряд ли подадимся в похитители теперь.

— Что нам придётся делать?

— Всё что угодно! Всё, что придёт нам в голову. А воображения у нас хватает. Сюрприз! Сюрприз! — вот наш девиз.

Эмили тихо кивнула, будто в трансе. Потом потрясла головой, разгоняя туман неоформленных мыслей.

—