История моей феминизации. Часть 5: По дороге разврата

клёпками. После этого Равиль закрепил на моих щиколотках такие же кожаные браслетики, соединённые между собой короткой цепочкой. Наконец, настала очередь рук — на них тоже надели браслеты с короткими цепочками, а концы цепочек специальным замочком приковали к небольшим креплениям на моём ошейнике.

— Ну вот! — радостно сказали мужчины, — теперь ...девочка связана и не сможет самостоятельно избавиться от пробки!

И тут я с ужасом осознала, что это действительно так — пока меня не развяжут, я не только не смогу вытащить эту пробку, но даже не смогу и передвигаться по квартире!

Наиль с лёгкостью поднял меня на руки и перенёс в самый центр кровати, после чего братья легли с разных сторон от меня и накрыли себя и меня огромным одеялом.

Пожелав мне доброй ночи, они поцеловали меня в щёчки и пообещав, что завтра «будет ещё интереснее», уснули.

Через некоторое время (а спать с зафиксированными руками жуть как неудобно) мне удалось найти подходящее положение и забыться тяжёлым, тревожным сном.

— Развяжите меня!

— ...

— Развяжите меня! Я писать хочу!!

— ...

— Да вы, бл*ть, оглохли, что ли, мудаки??? Я вам ща всю кровать обоссу!!! — заорала я, молотя локтями в бока Наиля и Равиля.

Равиль что-то промычал в ответ, а Наиль проснулся и, потирая глаза, включил ночник.

— Ты чего ругаешься? — буркнул он, — Приличная девушка, а матом кроешь, как сапожник!

— Развяжи меня, а то описаюсь прямо на бельё! — крикнула я.

— Ща отнесу тебя в туалет, — пообещал Наиль и, встав с кровати, поднял меня на руки, как жених невесту.

Он принёс меня в туалет, поставил спиной почему-то не к унитазу, а к биде, приподнял подол ночнушки и помог присесть на полусогнутые.

Я облегчённо вздохнула и выпустила струю.

Когда я закончила писать, Наиль включил краник и подмыл мне писю.

Дверь открылась и в туалет ввалился Равиль.

— Чё орёте, как в жопу раненые? — пробормотал он недовольно, — разбудили, мать вашу!

Подойдя к унитазу, он громко отлил.

Я разогнулась и Наиль вытер мне членик и попку полотенцем. Глядя, как отливает Равиль, я почему-то вспомнила, что и сама когда-то так умела писать... по-мужски, стоя! Правда, в последний раз я пользовалась этим умением года четыре назад...

Поссав, Равиль стряхнул капельки мочи с члена в унитаз, и, кашлянув, ушёл спать.

Потом отлил Наиль и, взяв меня на руки, отнёс обратно в кровать...

Немного успокоившись, я снова уснула...

За окном было ещё темно...

... Пробуждение было ужасным...

Я попыталась пошевелить рукой или ногой, но у меня мало что получилось — конечности были надёжно зафиксированы цепочками.

За окном было уже светло.

Оба моих мучителя лежали рядом и, бесцеремонно запустив мне руки под ночнушку, лапали меня за титечки, похотливо улыбаясь при этом.

Живот мой дико распирало изнутри.

— Развяжите меня, изверги! — взмолилась я.

— Обязательно! — пообещал Наиль, — только пусть сначала девочка позавтракает!

— А на завтрак у нас что? — подхватил Равиль, — Пра-а-авильно, сметанка! — и он весело потряс своим членом.

«Чёрт, когда ж уже жена Наиля вернётся? Ну, или хотя бы этот маньяк Равиль свалит к себе домой...