Испытание наслаждением

тоже вошли следом. Обшарив нижние полки я поняла, что паспорта на них нет.
— Ребята! — позвала я. — Не поможете? Кажется, паспорт на самом верху, а стремянка шатается. Не подержите?

Из коридора послышался тяжелый вздох. Они вошли в зал, встали возле стремянки, а я полезла наверх. Я встала на цыпочки, немного приподняв одну ногу для удобства, нашарила паспорт, радостно всхлипнула, повернулась к парням и только в этот момент поняла, что наделала. Моя короткая юбка и «высокое положение» сыграли роковую роль во всей этой истории.

Я соскочила со стремянки и оказалась почти в руках у этого большого и грозного. Я протянула ему паспорт и ощутила его тяжелое дыхание. Я попыталась отступить назад, но уткнулась в того, второго. Его горячее дыхание обожгло мою шею. Он схватил меня за плечо и рывком развернул к себе, а потом прижал к стеллажу одной рукой. Его рука скользнула по моей шее, ключице, цепляя край блузки и оголяя плечо.

Тот, первый спрятал мой паспорт в карман и начал расстегивать пуговицы на моей блузке.

— Парни! — заорала я. — Парни, может, лучше чаю попьем?

Они оба остановились, переглянулись и внезапно расхохотались.
— Бля, она охуительна! — засмеялся тот, что был более грозным.

Они хохотали и хохотали.
— Зачем я вам? — продолжила я более уверенно. — Я старая, у меня куча детей, в голове только заботы. Вы такие красивые, вам любая молодая даст. А меня вообще пора списывать в утиль. А чай у меня суперский и мед есть. И печенюшки.

Из глаз у второго брызнули слезы.
— Иди, ставь чайник! — почти навзрыд прокричал он.
Я, лихорадочно застегиваясь, умчалась на кухню.

За чаем мы познакомились. Тот, что был грозным, оказался Вадимом, а тот, с длинными пальцами — Сергеем. Они рассказали мне, что прикомандированы всвязи с чрезвычайным положением и помогают местной милиции. Я пригласила их заходить на чай в любое время и они ушли продолжать свою нелегкую службу.

Закрыв за ними дверь, я сползла по стене. Во мне боролись два чувства — ужас от того, что могло случиться и разочарование от того, что это не случилось. Я пыталась спрятать второе чувство глубоко, но оно распалялось с новой силой при малейшем воспоминании об их сильных руках, пытливых голубых глазах и этом горячем дыхании.

Я забралась в ванную и попыталась подумать о чем-то другом. О работе, детях, муже. Мне было страшно стыдно, в то же время я понимала, что мне удалось избежать самого постыдного, но и мысль об их руках не давала мне расслабиться, внизу живота словно все сжималось от возбуждения.

Набросив банный халат, я вышла из ванной и поняла, что вода была, пожалуй, слишком горячей, мне стало дурно и я, бросив его на диван, улеглась голышом на кровать. Я все думала и думала, мысли мои вертелись колесом от стыда и разочарования до радостного возбуждения. В конце концов эти мысли так измотали меня, что я задремала.

Проснулась я от резкого звука дверного звонка. Вскочив, я накинула