Места для поцелуев

глаза с одного на другого, понимая, что он ничего не понимает.

— Коля, а чего ты вдруг про него вспомнил? — спросила Маргарита, подходя к нему поближе.

— Ничего не вдруг: в субботу «Люди в черном», заключительная часть его самой успешной трилогии... в «Искре» будет показ.

— Правда? Как же я это пропустила, — разочарованно сказала Рита.

— Ты можешь наверстать упущенное, — Николай достал из кармана билеты, — вот два билета на премьеру. Составишь мне компанию?

— А кому предназначался второй билет? — спросила Рита.

— Это я с Гошей хотел сходить... но, как оказалось, он не в восторге от творчества Зоннефильда, как режиссера... вот, оператор, другое дело — правда, Гоша?

— Чего-чего?! — ошарашено спросил Гоша.

Николай наступил ему на ногу так, что тот скривился от боли.

— А-а-а! Да-да... Не люблю я этого... Зона Баринфильда.

— Видишь, как его плющит только от одного упоминания о нем, — сказал Николай, обращаясь к девушке. — Ну, что — идем?

— Хорошо... идем! — сказала Маргарита. — В «Искре», говоришь? И во сколько сеанс?

— Да, там. Сеанс начинается в 20.00 часов.

— Заходи за мной в семь вечера, хорошо?

— Я плохо помню твой адрес... только город припоминаю, да и то не уверен...

Маргарита рассмеялась.

— Потому, что адрес я тебе не давала, — сказала она.

«Но скоро, надеюсь, ты мне дашь. И не только адрес», подумал Николай.

Маргарита взяла его ладонь и что-то на ней написала. Николай глянул: это был номер телефона.

— Перед выходом позвонишь, и я скажу тебе, куда идти.

— Это я скажу, куда тебе идти, — вставил Гоша.

У него все еще ныла отдавленная нога и он злился на товарища.

— Не туда, куда ты подумал, Гоша, — улыбнулась Маргарита.

Она была сногсшибательна. Николай никак не мог определиться, что ему нравилось в ней больше: ее сиськи, попа или пухлые губы, которые всегда были алые даже без помады. Косметикой Рита почти не пользовалась, только чуть подводила глаза.

На физкультуре девушка надевала черные легинсы с такой низкой посадкой, что при выполнении комплекса приседаний все пацаны старались приседать сзади нее: оттуда открывался прекрасный вид на «Т» — образную веревочку, которая символизировала у нее трусики. К концу упражнения все выстраивались журавлиным клином, где во главе колонны сверкала полуобнаженными ягодицами Маргарита, а в фарватере маячил учитель физкультуры: ничто человеческое ему не было чуждо.

Более того, у физрука было преимущество: при выполнении растяжки, он, «помогая» девушке, невозмутимо брал Маргариту за бедра и грудь, занимаясь с ней дольше и тщательнее остальных девчонок. Несмотря на то, что Маргарита делала шпагат во все стороны, она, по мнению физрука, была самой слабой ученицей в классе, которой требовалась постоянная помощь и поддержка. Другие девчонки только фыркали, но ничего не могли противопоставить сопернице: у Маргариты была самая большая грудь в классе.

Наступил вечер субботы, и Николай стал готовиться к штурму. Он в кои-то веки вымылся, осторожно выбрил все свои причиндалы и на всякий случай побрил и без того босое лицо. Парень надушился взятым напрокат папиным одеколоном и встал