На брудершафт

забулькало у нее в горле.

Осушив бокалы, дамы, не вставая, потянулись друг к другу и поцеловались.

— А с нами? — заканючил Колька.

— Пока не заработали, — хохотнула проказница и заерзала на моих коленях. Моя жена сделала тоже на колькиных.

— Ишь, разошлись, лесбияночки! — хихикнул Колька, краснея.

Я понял, что ему уже порядком припекла «стыковка», и он жаждал более активных действий. Да и я был уже не против более конкретно поработать с партнершей по существу программы.

— Что смолкнул веселья глас?! — а ну-ка, мелкой рысью марш! — хлопнула ладонью по бедру своего «коня» моя половина.

Лизка, выпучив глаза, замерла, внимательно наблюдая за игрой чувств на лицах противоположной пары. Артикуляция губ у тех была столь выразительной, что не требовалось поясняющей порнухи с экрана телевизора, чтобы понять, как им теперь хорошо. Через пару минут те уже бились в полной истерике чувств. Они так нагло охали и ахали, не обращая никакого внимания на нас, что стало как-то обидно, что нас обходят на этом крутом повороте. Впрочем, Колька был добряком и настоящим другом. Когда у моей наступали месячные (которые она называла «гостями») он великодушно уступал мне на ночь свою Лизку, только просил, чтобы дамы широко не афишировали эти наши «Высокие отношения». Когда у Лизки возникали подобные проблемы, моя половина уходила ночевать к подруге для оказания помощи ее мужу. Лизка потом призналась мне, что ей очень нравилось подглядывать за сладкой парочкой, когда та трахались, практически, у нее на глазах.

— Ты знаешь, Эд. Это так возбуждает, когда видишь собственного мужика в объятиях своей лучшей подруги. Это даже изменой назвать нельзя. Скорее — это медицинская помощь, когда мужчине хочется, а жене нельзя. Это так клево трахаться на глазах мужа с его лучшим другом. Ты согласен со мной? — пытала меня Лизка, демонстративно мастурбируя моим членом на глазах напротив сидящей «сладкой парочки». Вот и сейчас, когда я увидел, как Колька мастерски сливает свой «конденсат» в «цистерну» моей жены, я повернулся к Лизке.

— Может быть, и мы последуем их примеру?... — простонал я, боясь преждевременного извержения своего «вулкана».

— Рано! — ущипнула меня за щеку Лизка, изогнувшись так, что я побоялся, как бы она не переломилась в талии.

— Слушай! А если моя половина вдруг забеременеет от твоего Кольки? Что тогда?

— А ничего. Будешь воспитывать моего, а я — твоего, если понесу от тебя, — быстро ответила озорница.

... Пара напротив уже скакала галопом, а моя всадница только одобрительно ахала, всем своим видом поощряя шалунов на сей «ратный» подвиг. Наконец она не выдержала такого яркого и близкого «кино» и, хлопнув меня по бедру, запрыгала, как девочка через веревочку. Я заметил, что ранее никогда не испытывал такого острого, возбуждающего чувства. Необычность поз, полная раскованность, пьянящее чувство вседозволенности и томно-похотливое выражение на лице моей супруги, прикрывшей глаза и с оханьем жестикулирующей алыми губами при каждом подскоке, было настолько возбуждающим, что вскорости я напрягся, как натянутая тетива лука и всю