Дневник Кристины. Навестила папу

ублажать их ртом, мужчины такие глупые, думая, что это они подчиняют меня, а не я их. Когда я сосу член — я госпожа этого мужчины!

«Папи, тебе нравится, что твоя дочка трахает своими сиськами — своего папулю?», — я глубоко застонала, поцеловав самый кончик, мы с ним полностью перешли на испанский язык.

«Ай, си, миджита, это самое лучшее что со мной случилось», — простонал он.

«Папи, тебе нравится мой горячий рот — на голове твоего члена, Папи?», — я продолжила его дразнить.

«Си, миджита, продолжай!», — его дыхание было тяжелым и прерывистым.

«Папа, ты собираешься дать мне свое молочко?», — поинтересовалась я.

«Я отдам тебе все, миджита!», — он почти рычал.

«Папи, папи, дай мне все свое молочко! Я заберу все папино молочко, папочка даст дочке что она хочет! Разбрызгай свою сперму на всем моем лице папи! Покрой своего маленького ангела вашим соко-коко, папи! Папа, пожалуйста, выстрели своим горячим кремом на большие сиськи своей маленькой девочки!», — я стонала во весь голос, своими словами вызывая у отца приступ необузданной и яростной похоти, будоража его воображение и распаляя его страсть, пока его член был зажат в тесной лощине холмов моей груди.

«Я кончаю, я сейчас приду на твое прекрасное лицо, крошка! Прими меня мой ангелочек!», — закричал он, выгружая свой тяжелый вязкий поток на мое лицо.

Схватив его тяжелый пульсирующий член, я присосалась к нему, убедившись, что последний выстрел был сделан мне на язык. Но я не позволила ему покинуть мой рот, он был мне еще нужен, что бы я могла высосать его, вылизать и очистить досуха. Он откинулся на стуле, уставший от нашей утренней тренировки.

«Ух ты! Папочка, ты точно знаешь, как трахаться! Ты заставил меня заткнуться от удовольствия! Я уверена, мама любила, когда ты трахал ее, хаппи-папи?», — я льстила ему, меня разочаровало столь быстрое завершение наших ласк. Я надеялась что впереди у нас сегодняшний день, и вечер, и ночь, и что я ему не дам и минутки покоя, я собиралась использовать появившуяся нашу близость по полной.

Он только посмотрел на меня и грустно улыбнулся, не ответив на мой вопрос.

«Я всего лишь хочу, чтобы все мои подруги увидели, какой у тебя большой и вкусный член. Они были бы удивлены. Я бесконечно рада и счастлива, что я продегустировала его, и ощутила его глубоко во мне. Спасибо, Папи, ты лучший», — я улыбнулась, когда встала, целуя его в щетинистую щеку.

Я видела, что из его глаз исчезла грусть, и он не терзается мыслями о так рано нас покинувшей матери. Я повернулась к нему попкой, отклячив ее и раздвинула щечки своих сладких булочек, демонстрируя ему еще одну дырочку, в которой он так и не побывал. Я люблю когда берут мою попку, это делает отношения полноценными, завершенными. Я уверена, что через полчаса мы наверстаем упущенное, и мой папа убедится в том, что его дочка — самая грязная и порочная маленькая девочка, которую создал он и Господь Бог. Он убедиться