Сюрприз! Сюрприз!

протянула Джейн, — моя предыдущая хозяйка, не будем называть её по имени, научила меня всегда выполнять приказы. А когда я не выполняла, то шлёпала меня, то порола и всегда сковывала. Постучим в окно.

Спектакль, разыгранный Джейн, заставил обеих покатиться со смеху. Эмили случайно ударилась об окно локтем, потом они ухватились одна за другую, стараясь удержать равновесие. Стук в окно привлёк внимание Боба и Мег. Те подошли к окну и увидели голышек, держащихся друг за друга и истерически хохочущих.

— С ними будет нелегко, — заметил Боб.

— Зато весело, дорогой.

Боб громко прокашлялся.

Девушки отпустили друг друга и встали прямо. Их обнаружили.

— И что это вы делаете? — холодно поинтересовался Боб.

— Прости, Бо... хозяин, — извинилась Эмили. — Мы пытались сделать, что нам велели, но отвлеклись.

— Ясно. Мег, отведи их к столбу.

Тут-то их первый раз выпороли, и обе поклялись себе, что больше никогда порки не заслужат.

Мег повела рабынь на двор, к столбу, в который, на высоте сантиметров сто восемьдесят, были вбиты кольца. Запястья обеих привязали к кольцам, и вперёд выступил Боб, щёлкая в воздухе длинным жутковатым кнутом. После первого взмаха конец кнута ужалил зад Джейн — она пронзительно крикнула и подпрыгнула. Тут же последовал второй взмах, и закричала уже Эмили. С руками, привязанными на уровне головы, рабыни могли танцевать вокруг столба и от кнута уворачиваться, однако скоро поняли, что это палка о двух концах. Да, создавалась иллюзия, что можно уклониться — вот только, уклоняясь, рабыни становились более уязвимыми. Первой поняла это Джейн: кнут обернулся вокруг её тела и ужалил сосок. Она поспешно прижалась к столбу, чтобы нежную грудь больше не подставлять. Наконец дошло и до Эмили: кнут обернулся вокруг бедра и щёлкнул по свежевыбритому венерину холму. Вскоре обе обнимали столб и целовались, пытаясь хоть как-то отрешиться от боли.

— Думаю, хватит, — сказал Боб, хлестнув напоследок их по плечам. — Ну как, поняли что-нибудь?

— Я поняла, что порку не люблю, хозяин, — поспешила ответить Джейн.

— Это полезный урок. — Боб погладил Джейн по щеке. — А ты, Эмили?

— Я поняла, что предпочитаю быть верхней, — с чувством сказала Эмили.

— Посмотрим. За неделю, надеюсь, разберёмся. Между тем грядки неполоты.

И следующие три часа голые рабыни провели на коленях в саду, выпалывая сорняки. Держать рот на замке не велели, но обе все три часа молчали.

Закончили они во второй половине дня. Им велели принять душ, — лейка душа находилась под открытым небом, у коровника, — а потом разрешили передохнуть у бассейна.

— За эту неделю вы отлично загорите, — пообещала Мег. — Главное, чтобы загар лёг ровно. Сегодня подставляли солнцу спины, завтра подставляйте перед.

Рабыни натёрли друга друга кремом для загара и улеглись в уютных шезлонгах. Джейн почти сразу заснула, и Эмили осталась наедине со своими мыслями. Красивые груди Джейн то вздымались, то опадали. Взгляд Эмили скользнул ниже. Не так давно Джейн возражала, однако с выбритым лобком гляделась потрясающе — особенно сейчас, когда умасленное тело блистало.

Надо каждый день подводить итоги,