солёненьким, прямо мне в рот и, застонав, повалилась на живот. Макс заработал быстрее, доставляя и мне не дюжинное удовольствие, ёрзая по моему члену через тонкую стенку, и кончил. Я чувствовал, как бьётся в конвульсиях его член. А ещё я чувствовал, как Таня, помогая ему, и, мимоходом, доставляя наслаждение мне, сжимала мышцы и ануса и вагины. Макс освободил Танин зад и встал. За ним и она слезла с меня, оставив «не солоно хлебавши». Я вылез из-под стола. Увидел «бесхозно» брошенную, с маняще расставленными ляжками, Машу, и, конечно же, всунул член ей во влагалище. Мы с ней были не далеко от оргазма, и догнали его, помогая друг другу. Но я кончил вяло. Скудная капля навернулась на кончик, тут же упавшего в изнеможении члена.
Мы все молча, сидели на диване, приходя в себя.
— Жаль. Но пора собираться. Нам осталось на всё, про всё всего сорок минут. — Сказала Маша, доставая из сумочки часы.
Без суеты собрались. Одетые, девчонки как-то по-другому смотрелись, желаннее, что ли. Хотелось снова стащить с них одежду и прильнуть к божественно красивым телам. Но...
Вчерашний «Баргузин» пофыркивал, выбрасывая клубы пара в морозный воздух. Было грустно, и вероятно поэтому всю дорогу молчали, лишь изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами. По-дружески поцеловали подружек, вышли.
Всё. Отдыхать. Отдыхать. Отдыхать.
Так миновала пятница, день пятый.