Эра бесстыдства. Часть 3

вы обе паникуете? Ну устал, ну перенапрягся немного! И всё!

— Ты на себя в зеркало глянь! А ну-ка ложись, быстро, без разговоров! Сними ты эти мокрые плавки! Они же тиной воняют. Задам я смотрителю бассейна! Совсем обленился! — командовала и ворчала Марта, доставая тонометр и поглядывая на мои причиндалы.

— Как ваш член? Болит ещё?

— Спасибо, почти нет, вашими усилиями.

Салиха метнула взгляд на доктора.

Пауза, пока измерялось давление, заполнилась тем, что Салиха прикрыла моё причинное место полотенцем.

— Давление очень высокое. Это на грани гипертонического криза. Сейчас сделаем укольчик и нужно полежать. Салиха, спасибо, я дальше сама справлюсь. Иди. Я тебя попозже позову, когда он в себя придёт.

— Смотри, не заездий мужика, мне оставь. — усмехнулась Салиха и вышла.

— Так ты и её тоже?! А впрочем, чему я удивляюсь?

Она больно перетянула мне руку и также больно сделала укол в вену.

— Больно. — сказал я.

— Потерпишь. Давай зад.

— Это ещё зачем?

— Для тонуса! — вкатила она мне большущий шприц.

— Ой! Как щиплет!

— Наверное не туда ткнула. Синяк будет. Фатима — и дальше не местном.

Зашла девушка с грелкой в руках. Единственное, что я успел заметить, брови у неё сходились над переносицей в одну линию. Марго, что-то ей сказала и вышла. Ледяная резинка легла мне на ягодицу в месте укола. Было больно до ломоты. Я взял девушку за руку и хотел оторвать леденящий ужас от больного места, которое уже и забыло о жжении, причинённое уколом, но она навалилась, вдавливая грелку со льдом мне в ягодицу. Глупышка, нашла с кем бороться. Раз, и она уже растерянная лежит на мне, а грелка в моих руках, два, и она уже подо мной, а холодная резинка прижалась к её промежности.

— Всё, всё, хватит, на мучай девочку. Отпусти. Я смотрю тебе уже намного лучше.

Я сел и сунул грелку девушке в руки и развёл ими в стороны, мол я тут не при чём. Смешно, если учесть, что я голый, а член во время этой импровизированной борьбы встал, ну приподнялся от вертикали градусов на девяносто. Та прыснула и красная, нет, медная, встала рядом, изредка бросая взгляд на моего проказника.

Марта, что-то сказала девушке, и та ушла. Сама Марта шла ко мне, и я уже по её походке понял, девственником мне отсюда не уйти. Пуговки на её халатике были застёгнуты только на животе и при каждом шаге в распахнувшиеся полы выдвигалась нога, давая обозреть себя до самого, ничем не прикрытого паха, груди свободно перекатывались из стороны в сторону и вздрагивали при постановке ноги на пол. Мы с моим дружком, зачарованно задрали головы.

— Богиня! — потянулся я к её талии с желанием расстегнуть последние пуговки.

— Но! Но! Руки! Я при исполнении. — лукаво глянула она на меня и оглянулась на неплотно закрытую дверь. — Приступим к осмотру.

Она опустилась передо мной на корточки. Полы разошлись, открывая вид на её, ничем не прикрытые, сокровища. Прохладная ладонь